— Почему к несчастью? — возмутилась она.

— Потому что у нормальных людей вполне приличные родственники и только мне досталась ты, — проворчал он, впрочем, совершенно незлобиво.

Женщина улыбнулась, а я удивленно раскрыла глаза. Сестра? Непосредственная, изящная, с редкой красотой и приятной улыбкой, она была полной противоположностью графа. Никто бы и представить не мог, что их связывают кровные узы.

— Не жалуйся, Грег, родню не выбирают. — Виталлески пересела ко мне поближе. — А вы не бойтесь этого неотесанного чурбана, милая. Он только с виду кажется букой, на самом деле под черствой и корявой кожей скрывается вполне приличное сердце.

— Звучит так, будто ты собралась меня препарировать, — буркнул сан Венте.

— Всего лишь пытаюсь добавить образу пару симпатичных деталей.

— Не старайся, это бессмысленно, — непонятно усмехнулся он и, встретившись со мной взором, отвернулся.

А я вдруг почувствовала себя неуютно.

— Стало быть, дорогая будущая сноха, — княгиня чуть склонила голову, — вы последняя представительница семейства Шейо?

— Да.

— Любопытно, — она мельком посмотрела на брата, — очень любопытно. И наверняка, как добропорядочная девушка, носите при себе знак рода? Не могли бы показать? Я, к своему стыду, ни разу его не встречала.

Я пожала плечами и чуть вздернула рукав, оголяя серебряный браслет с изображением черного солнца.

— Надо же… белое и черное, свет и тьма, ночь и день, — прошептала Виталлески. — Как символично.

— Это солнечное затмение, — пояснила я. — Первый Шейо родился в минуты черного солнца. Говорят, это принесло ему счастье.

— Неужели? — Ее губы дрогнули. — Иногда нам всем так не хватает счастья и спокойствия. Правда, Грегорио?

Но граф ничего не ответил, он сверлил меня взглядом, в котором было все что угодно, но только не спокойствие.

***

Княгиня рано ушла отдыхать, я засобиралась вслед за ней. Почему-то оставаться наедине с будущим супругом не хотелось.

Но стоило вернуться в комнату, как с ужасом поняла, что браслет пропал. Видимо, слетел, пока демонстрировала его Виталлески. И с чего вдруг такой интерес к простому, казалось бы, предмету? Все девушки до замужества носят родовой знак, а после — знак супруга. Вон у той же княгини на груди красуется брошь в виде алого мака — без сомнения, это метка княжеского семейства.

Я посетовала на собственную косорукость (надо же потерять такую вещицу) и вернулась к каминному залу, но уже в коридоре поняла, что вновь стала свидетелем чужой беседы…

— Госпожа Шейо очень волновалась, — послышался голос Филина. — И даже собиралась наведаться в кабинет, я едва успел остановить.

— Не болтай много, лучше закрой дверь, — сан Венте закашлял. — И дай скорее зелье. О боги, с каждым разом все труднее…

— Не волнуйтесь, поблизости никого нет, невеста ушла в комнату, я лично проследил. Да и вам бы не мешало отдохнуть.

— Так и сделаю, сегодня только сон и никаких экспериментов.

— А как ритуал?

— Помог, как видишь. Должно хватить до лета.

— А раньше хватало на год, — раздался звон склянок. — Не думал, что княгиня приедет посреди зимы.

— Сам не ожидал, — сан Венте опять закашлял. — Да и она, будь возможность, осталась бы при муже, а не мчалась сюда через все королевство.

— Если боги соблаговолят, это в последний раз.

Я молча слушала и понимала, что невольно стала свидетелем одной из тайн темного замка. Браслет уже не казался важным, намного важнее были слова, доносившиеся из зала.

— Лучше надеяться не на богов, а на собственные силы, — ответил граф и, помолчав немного, вдруг спросил: — Эрина правда хотела зайти в кабинет?

— Она рвалась туда, как разъяренная львица! — В голосе чародея почувствовалась улыбка.