Вскоре она возвращается с нагруженным подносом. Купец заставляет ее выпить рюмку водки и снова входит в нее на столе, застеленном зеленым сукном…

***

История меня ужасает, хотя ничего нового – наверное, тогда это было в порядке вещей. Хуже того, мне хочется, чтобы сейчас со мной тоже самое произошло на этом столе, за которым мы сидим с Димой. На мне, правда, нет длинных юбок, и Дима мне ничего приказать не может – не купец, а я не прислуга.

Неожиданно Дима встает и направляется ко мне.

– Я вижу по твоим глазам, что тебе мой рассказ понравился, – говорит он почти шепотом. – Повторим?

– Нет, – у меня почему-то совсем сел голос.

А он разворачивается, и я думаю, что он передумал… С облегчением ли? Скорее с разочарованием. Дима набирает на двери код и возвращается.

– Вставай, – почти приказывает. – Вставай и поворачивайся ко мне спиной.

Я не двигаюсь, и он поднимает меня, взяв за руку. Я не могу сопротивляться. Он ставит меня, как девушку в своем рассказе про купца, и наклоняет к столу. Его руки скользят к застежке на джинсах. Он аккуратно, медленно расстегивает пуговицу и молнию. Стягивает джинсы.

А я лежу на столе, не шевелясь. Вслед за джинсами он снимает с меня трусы. Все, я сейчас умру от желания. Он залезает рукой под мою футболку, гладит живот и двигается наверх – к груди.

Мне хочется, чтобы он в меня вошел. Срочно. Но моя мука пока не закончилась. Он гладит набухшую грудь обеими руками, снова сползает к животу. И я уже двигаю бедрами, показывая, что пора завязывать с предварительными ласками.

…за дверью слышатся шаги. Кто-то дергает за ручку, пытаясь ее открыть.

Дима меня сдергивает со стола. Я быстро натягиваю трусы и джинсы. Одергиваю футболку. Раздается стук в дверь.

Дима идет открывать. Я сажусь обратно за стол, пытаясь привести в порядок растрепавшиеся волосы. Мы оба выглядим, как нашалившие школьники.

– Я уж думала, тут нет никого, – вошедшая директриса выглядит удивленной.

– Я автоматически зачем-то закрыл, – Дима разводит руками. – Рассказывал следователю про родственников купца.

– Понятно. Вы, Дмитрий, автоматически нашего следователя с другой стороны не заприте. Она код не знает, и выйти не сможет.

– Если что, я позвоню, чтобы меня вызволили, – бормочу я.

– Хорошо. Ладно, перейдем к делу. С нас требуют результатов. Выставка на осень запланирована, но непонятно, что с ней делать. Сверху на меня наседают. Поэтому я наседаю на вас. Мы вам оказываем всю помощь, какую можем. Дело двигается? – она сурово смотрит на меня.

– Движется, – проклинаю себя за бормотание. – Но конкретно пока ничего не могу сказать. Так быстро такие дела не раскрываются.

За директрисой закрывается дверь. Некоторое время мы с Димой сидим молча. Я успела стряхнуть с себя наваждение, хотя его присутствие не дает до конца успокоиться.

– Ты реально думаешь, поиск потомков купца что-то даст? – спрашивает он.

– Сказать сложно. Но надо копать одновременно во всех направлениях. Я и копаю.

– Понял. Я попробую узнать побольше информации. То, что я тебе попробовал представить в виде сцены из жизни купца и его прислуги, на самом деле, было. Тебе будет сложно откопать потомков. Тем более, после революции многие скрывали свое происхождение. А незаконнорожденные в принципе его не афишировали, а часто не знали. Выясним ли мы истину?

– Надо постараться, – отвечаю я.

– Хорошо. У тебя есть еще дела здесь или я могу закрыть за нами?

Я встаю. Нет, у меня больше тут дел нет. Хотя, на самом деле, их выше крыши. Только что я смогу еще выяснить сегодня? Надо подумать.

– Пошли. Закрывай.

Дима закрывает за нами дверь и вводит код. Дверь защелкивается.