- Пойдемте быстрее, - попросила Катя, открывая подъездную дверь.

Не хватало еще слухов, что Катя приводит домой каких-то мужчин, ведь иначе брат будет в ярости. Соседи часто докладывают о ней, и докладывают абсолютно все – вплоть до того, во сколько девушка вернулась домой.

И на то были свои причины у брата, о которых Катя еще не догадывалась.

Катя старалась не смотреть на немца, который спокойно направлялся по отнюдь не новому дому. Ей было, мягко говоря, неловко за старые и совсем не модные виды.

«А ведь он из Германии приехал, да и не последний человек, видимо, а я его сразу в самые лучшие виды Москвы окунаю. Эх…», - со стыдом подумалось Кате. К счастью, в квартире у девушки было более свежо и красиво.

Вскоре они поднялись на третий этаж. За счет того, что даже первый этаж в сталинках приходится высоким, третий кажется вовсе четвертым. Домашний уют сразу бросается Кате в глаза, отчего ей стало уже не так неудобно перед иностранным гостем, и даже прибрано было в квартире.

Морозова еще раз осмотрелась. А так даже ничего: и уютно, и чисто, и просторно, насколько, конечно, позволяла однокомнатная квартира. Раньше здесь было три комнаты, ведь в сталинках априори не было однокомнатных квартир, но перепланировка и продажа решили все, да и отец девушки посчитал, что одной большой комнаты ей одной вполне достаточно.

Макс тоже переступил порог, продолжая разглядывать все вокруг и напряженную русую девушку в том числе. Катя заперла за гостем дверь.

- Я… - Катя обернулась к мужчине, - я разогрею покушать, а вы в это время можете занять комнату и отдохнуть, - улыбнулась Катя кончиками губ, указав в сторону единственной комнаты, и немедленно последовала на кухню, оставляя чуть растерянного Нойманна в прихожей.

Катя и сама выглядела растерянной, ведь она никогда не поступала столь опрометчиво, приглашая первого встречного к себе домой. Все поступки девушка сначала оценивала и оценивала весьма здраво, но сегодня что-то пошло не так, словно сама судьба устроила спектакль нестандартных поступков.

Катя вздохнула, пытаясь успокоить себя тем, что дело сделано и ничего не вернешь. Не выгонять же иностранца на улицу, так? Ей уже не позволит совесть поступить таким подлым образом.

Кухня достаточно больших размеров тоже порадовала глаза девушки чистотой. Все-таки не зря Катя не любила откладывать дела на потом, в том числе и уборку. Свежий бюджетный ремонт и чистота в квартире, Катя уверена, искупили вид старенького дома в глазах иностранного гостя, а потому она с радостью принялась за приготовление обеда.

- Дом еще советских времен, - услышала Катя сзади.

Непривычный мужской голос заставил ее вздрогнуть и резко обернуться.

Макс стоял в проеме двери, наблюдая за действиями девушки. Конечно, незнакомый голос спустя пятнадцать минут тишины еще и не так напугает, а ведь Катя думала, что немец уже уснул или вовсе помер от видов периферии Москвы, ан нет: живой и даже довольный.

- Да, его все намереваются одолеть некоторые богатые личности, но пока у них ничего не выходит, - произнесла Катя, возвращаясь к накрыванию стола, - сейчас идет активная застройка всей Москвы. Сначала центр, но и до нас доберутся скоро.

- И что же вы будете делать, когда доберутся? – поинтересовался немец, отталкиваясь от проема и присаживаясь за стол.

- О, не волнуйтесь. Моя судьба предрешена моим отцом с самого рождения. Что вы предпочитаете на обед, Максимилиан?

Фух... Катя решила сбавить обороты и успокоиться после упоминания об отце. И зачем она только сболтнула лишнего?

- Полагаюсь на вас, Катья, - ответил он про обед, - что же вы такого сделали, что родной отец отправил вас сюда? Не слишком ли жестокое наказание для своего ребенка?