Любовь по-немецки – 2. Особые отношения Мара Дорст

Шел третий месяц моего пребывания в России, моего возвращения к Жене. Третий месяц безоблачного счастья, покоя и наивной веры, что жизнь с перверзным нарциссом все же возможна, чтобы там не рассказывали на своих сайтах гуру по психологии нарциссизма и психопатии. Он и правда был очень нежным, добрым, предупредительным ко все моим желаниям все это время. Как будто наконец осознал, что я ему необходима, что он мог меня потерять навсегда. В конце концов ему пришлось приложить немало усилий, в том числе и финансовых, чтобы вернуть меня обратно, и я наивно полагала, что ему будет жаль потраченного времени и сил и он не станет рисковать достигнутым. Я загоняла вглубь мысль о том, что все это справедливо для обычных людей, что для лиц с нарциссическим расстройством личности существуют иные правила и живут они в другом мире с иными законами и иной логикой.

Все лето он был таким, каким я его полюбила когда-то, и я молила Бога, чтобы таким он оставался и дальше. В этом году по всем крупным городам России триумфально прошествовал Чемпионат мира по футболу. Вообще-то я не интересуюсь футболом. Но тогда лихорадка, охватившая всех, зацепила и меня. Мы с Женей наслаждались друг другом и зрелищем по телевизору, попивая пиво с соленой рыбкой. Когда Дзюба, в те времена прославившийся соей виртуозной игрой ногами, а не руками, забивал свои знаменитые голы, я вскакивала и носилась по комнате, прыгая от счастья. Дзюба улыбался с экрана, козыряя поклонникам фирменным салютом от виска. Я любовалась фигурками футболистов, крепких мальчиков, от которых веяло энергией и силой, сублимируя свои воспоминания о Карстене в эмоции, которые вызвал у меня вид хорошо сложенных игроков. Конечно с Германией и с Карстеном было покончено, но что мне оставалось делать с чувством незавершенности и недосказанности? Он оставил во мне яд обиды и непонимания, отказав мне в возможности объясниться с ним хотя бы напоследок. И я, помимо своей воли, и вопреки благополучию жизни с Женей, все время возвращалась мыслями к нему.

Йенс уже не пытался меня вернуть, видимо удовлетворившись своей новой находкой из Украины. Я больше не получала от него писем. А учитывая то, что я информировала и Jobcenter, и ведомство по делам иностранцев Ильцене об истинных причинах моего отъезда, рассчитывать на возвращение к мужу уже не приходилось. Да и зачем, если здесь я снова обрела свое женское счастье? Конечно, я скучала по Германии, по утраченным возможностям. Но все плюсы жизни там перечеркивались одним жирным минусом: там я должна была жить с нелюбимым абсолютно чужим для меня человеком, который, к тому же, постоянно врал мне и использовал меня в своих интересах. А тот, в кого я влюбилась, больше не имел никакого интереса ко мне и находился в других отношениях.

Здесь под крылышком у Жени мне было уютно и тепло. Спокойный размеренный совместный быт, поездки по магазинам за продуктами, приготовление обедов и ужинов своему мужчине, вечера под одеялом у телевизора, когда он прижимал меня к себе, и я чувствовала себя безмятежно и уютно. Все такое обыденное, но столь необходимое для моей души, нуждающейся в том, чтобы заботиться о ком-то и чтобы заботились о ней.

Но вот случился этот день, который перечеркнул все надежды на будущее с этим человеком, в очередной раз подтвердив истину, от которой я пыталась спрятаться: жизнь с нарциссом- это путь в никуда, потому что в нем заложена программа на уничтожение своего партнера.

Причина ссоры была так бессмысленна и банальна. Недавно мы были в горах. Камера Жени барахлила, поэтому в основном снимки делала я на свой андроид. И в этот злополучный вечер, накачавшись парой бутылок пива, он возымел внезапное желание, чтобы эти фотографии я перекачала на его телефон. Обычная просьба, совершенно не предвещавшая того ужасного скандала, который последовал за этим. Именно потому, что эта просьба не таила в себе никакого предчувствия беды, я ответила, что выполню его просьбу позже, когда у меня будет время. Уж не помню, чем конкретно я была так занята, что отказала ему, но в конце концов я вполне имела на это право. Но он не считал так. Наверное, в его сознании наши отношения и моя зависимость от него уже достигли той роковой точки, когда я перестала иметь право на собственные желания и мнение. Подогретый алкоголем, он вознамерился показать мне, кто является на самом деле хозяином положения.

На самом деле, мы уже давно поменялись ролями. Это произошло незаметно. Вернувшись «королевой» из Германии, как бы уступив его мольбам, я какое то время оставалась в доминирующей позиции. Но это не могло продолжаться долго. Удостоверившись, что все необходимые формальности с властями Германии завершены, контакты с мужем и с Карстеном прекращены по их инициативе, Женя снова начал закручивать гайки. Это происходило так исподволь, постепенно, в каких-то мелочах, где мне приходилось ему уступать, в моментах, где он иногда позволял повысить на меня голос или унизить меня. Так, пустяки, на которые я даже не обращала внимания на фоне общего благополучия. И все же эти мелочи постепенно изменили баланс сил в наших отношениях.