– Если сейчас не откроешь, я разнесу её к чёртовой матери, слышишь?! – заорал он.

Я припухла. В мои планы не входило разозлить его, а тем более остаться без двери.

Отодвинув защёлку, я отступила…

8. Глава 7. Вопросы и ответы

Дверь отскочила в тот же миг.

– Элина!... – встал он передо мной как вкопанный, пожирая глазами. Я заметила испарину на лбу его лбу. Видимо, он там, за дверью, сильно нервничал…

– Ну, что же ты? – сложила я руки на груди. – Слушаю.

– Что слушаешь? – тупил он, лихорадочно блуждая по мне взглядом, словно там, в столовой, только что, мы не виделись.

– Тебе необходимо было срочно поговорить со мной… – напомнила я. – Вот, я и слушаю тебя.

– А ты? Тебе разве нечего сказать мне? – он сделал шаг навстречу.

– Присядь. Не возвышайся, – кивнула на диван, а сама отошла к окну.

– Ты сбежала тогда. Я надеялся, что ты проветришь голову, приедешь, и всё спокойно выясним. Но ты стала избегать меня, как прокажённого! Ответь хотя бы сейчас: почему?! – Егор и не подумал садиться.

Наоборот, встал напротив, и выжидающе упёрся в меня взглядом.

Я, избегая смотреть в глаза, уставилась на надпись его белой, облегающей рельефный торс футболки.

Мысленно сравнила его и Никиту, сопоставление было не в пользу последнего. Всё же веганство делало мужчину жилистым, но не атлетичным.

– А ты не понял? – искренне удивилась я.

– Прикинь – нет, – повёл он плечами. – Объясни неразумному. Чем я так оскорбил твоё высочество, что ты не можешь даже сейчас смотреть на меня?

– Егор, – я храбро подняла взгляд, решив высказать всё, но до глаз не дошла, зацепившись за губы. Внизу живота что-то подозрительно шевельнулось, а пульс застучал в горле… Мозг в памяти воспроизвёл тот поцелуй до малейших подробностей. Я облизала запылавшие вмиг губы, пытаясь вспомнить, о чём собиралась сказать.

– Эля…

Я, не отрываясь, смотрела на его губы под щёточкой усов. Они приближались…

– Егор, – мой голос охрип. – Я не знаю…

Его дыхание обдало жаром.

Сопротивляться у меня не было ни сил, ни желания. Словно извержение вулкана, горячая волна многолетнего ожидания встречи толкнула нас навстречу друг другу…

Объятая каким-то безумием, я судорожно прижалась к нему. Егор стиснул моё лицо в ладонях, словно безумный беспорядочно наносил поцелуи в глаза, лоб, нос, щёки… Потом отодвинул со лба волосы, заправил прядь за ухо и прерывисто выдохнул: “Кикимоза моя! Как я скучал… “

– И я… – прошептала, прижимаясь щекой к его плечу. – Очень.

Обхватив за плечи, он крепко прижал меня к себе и, коснувшись губами виска, прохрипел:

– Больше никуда не отпущу…

Я, преодолев первый всплеск волнения, спросила:

– Что же ты не приехал ни разу за все эти годы?

– Я ждал. Решил дать тебе время пережить и принять, как данность, что мы не родные. Ты должна была повзрослеть… А потом узнал, что ты сделала выбор… – я почувствовала, как между нами снова возникла незримая стена.

– Я пробовала разобраться в себе. И, ты же понимаешь, мне нелегко было принять, что мы с тобой не брат и сестра. А ты ещё тогда с этим поцелуем… – не удержалась я от упрёка.

– Значит, мне ты все годы мстила за поцелуй, деля койку с этим?… – он тяжело дыша, сжал челюсти так, что на скулах выступили желваки.

– Почему ты говоришь о нём с гневом? Ты же не знаешь его, – передёрнула плечами.

– Да видел я этого хмыря, и не раз, – буркнул он, присаживаясь на подоконник. – Я первый раз тогда поехал к тебе на зимних каникулах. Решил, что дал достаточно время успокоиться. Приехал на квартиру, а там он...

– Ты приезжал? И видел его?! – вытянулось у меня лицо. Я тоже присела с ним рядом.

– Ну, да…