– Знаю, но это ничего для тебя не меняет, хитрец.

Герман не понял, как это случилось, но Маргарет через секунду сидела на нем верхом.

– С утками дело будет посложнее, – сказала Мария Григорьевна, садясь на лавку за уличным столом, где вчера ощипывали кур.

– Дай Бог нам сил, – помолилась.

– Не переживайте Мария Григорьевна, уток меньше, чем кур, – ответила Маргарет.

– Сколько уток? – поинтересовался Артур.

– Точно не знаю, где-то 25—30, – ответила Маргарет.

– Не так уж много, я с ними быстро разделаюсь, – дал оптимистичный прогноз Артур.

– Ну, что ж, на такой оптимистической ноте, пожалуй, и начнем! – скомандовала Мария Григорьевна.

– Лаура, Арина, поможете мне поймать уток? – спросил Артур.

– Да, конечно, – ответила Лаура.

– Как же ты без нас?! – сказала Арина.

Маргарет принесла каждому перьевые маленькие подушки для лавочки, чтобы было тепло сидеть, и каждому – по большому фартуку, закрывающему почти все тело, от шеи до колен.

Работа началась. Через семь часов уток разложили по пакетам и убрали в морозильную камеру. Маргарет отблагодарила соседей тушками, попрощалась и ушла в дом.

Ночью Маргарет чувствовала себя плохо. Ее тошнило, бросало то в холод, то в жар. Сильная боль внизу живота доводила почти до слез.

– Герман, Герман, – едва слышно произнесла Маргарет.

– Герман, Герман, – громче повторила и толкнула рукой в плечо спящего супруга.

– Что такое?! – не понимая, что происходит, Герман протирал глаза.

– Мне нехорошо, – почти шепотом произнесла Маргарет, – кажется, у меня жар. Сильно болит внизу живота.

Потрогав лоб жены, Герман вскочил с кровати.

– Так, так, что делать? Что делать? – в растерянности повторял Герман.

– Градусник, – едва слышно произнесла Маргарет.

Герман лихорадочно искал градусник в прикроватной тумбочке. Мужчина точно знал, где тот должен лежать, но от волнения не сразу увидел.

– Сейчас, любимая, – Герман встряхнул градусник до отметки ниже 35 градусов и поставил в подмышечную впадину супруги.

Прищурившись, посмотрел на стену с часами. Циферблат ночью почти не видно. Благодаря свету от уличного освещения, он заметил, что минутная стрелка подходила к двенадцати. Герман считал, сколько раз она пройдет по цифре 12.

– Один, – Германа трясло изнутри. Ему стало страшно, словно он стоял перед пропастью, и один неосторожный шаг мог оборвать жизнь.

– Два.

– Три.

– Четыре.

Не дождавшись еще одной минуты, Герман вытащил градусник, подошел к окну, всмотрелся.

– 38,9.

Герман взволновался. Надеясь, что ошибся, посмотрел еще раз. Но к сожалению, глаза не обманули.

– Любимая, надо выпить жаропонижающее. Я сейчас принесу таблетки. А еще нужно принять обезболивающее, если болит живот.

С этими словами Герман вышел из комнаты.

Маргарет показалось, что Германа нет уже почти полчаса, хотя он быстро нашел таблетки и прихватил стакан теплой воды.

– Вот любимая, давай выпьем лекарство! Это жаропонижающее, а это обезболивающее.

Передав таблетки в руки жены, Герман одной рукой помог приподняться, а второй – поддерживал стакан с водой, пока она запивала таблетки.

Затем открыл форточку, чтобы проветрить комнату. Лег рядом. Укрыл, подумав, что ей холодно.

Через некоторое время решил: надо раскрыть, чтобы температура спадала быстрее. Герман закрыл форточку, взял пододеяльник из комода и укрыл Маргарет.

Спустя какое-то время Герман почувствовал пот на лбу жены, потрогал шею. Шея тоже мокрая. Он вспомнил: мама в детстве ждала, когда он вспотеет после жаропонижающего, и затем облегченно говорила: «Скоро жар спадет, Гера, и ты сможешь играть».

– Маргарет, ты вспотела, значит, температура спадает! – радостно заявил Герман.