– К-конечно, – соглашается, чуть заикаясь, и тоже садится. Нам приносят первое блюдо: мне равиоли с ягненком, а Коле – французский томатный суп.

Последний раз я ела в обед, так что действительно проголодалась. С удовольствием поглощаю ароматный суп, не обращая внимания на Колю, который сверлит меня взглядом. Официант уносит пустую тарелку и ставит взамен другую. Я лопну, но съем! Моя любимая паста с креветками и домашним сыром.

Сыто откидываюсь на спинку стула, глядя на ковыряющегося в своей тарелке Колю.

– Так что? – Как и планировала, положила телефон на стол и незаметно включила диктофон. Знаю, что в суде эту запись вряд ли примут, но как рычаг давления на крайний случай сойдет. Конечно, если там будет что-то важное.

– Лид, возвращайся домой, – блеет Коля. – Давай все забудем и начнем сначала, а?

– Домой? – поднимаю бровь. – Как ты мне правильно напомнил, это твой дом. А что касается начнем сначала… Ты правда думаешь, что я способна забыть увиденное и услышанное. – Наклоняюсь над столом и шепчу так, чтобы люди за соседними столиками занимались своей едой, а не нами. – Да ее стоны весь подъезд небось слышал. Как и ее слова о том, что я тебя в постели не устраиваю, – многозначительно хмыкаю. – Бревну нечего делать в твоем доме, только мешать будет. Да и требование вернуть тебе мои деньги от твоей пассии звучит более чем нагло.

– Я уже отругал ее за это, не стоило в это лезть, сами разберемся.

Смешно. Отругал он ее. Как будто ей десять лет.

– Лид, ну правда, давай мириться.

– Коль, мир между нами возможен только в одном случае: ты закрываешь банковский счет, возвращаешь мне остаток моей половины заработанных денег и идешь со мной в ЗАГС подписывать заявление на развод. Никакого другого мира между нами не будет.

– Принести вам десерт? – спрашивает внезапно возникший у стула официант.

– Заверните с собой, пожалуйста, – улыбаюсь ему, и парень кивает и ретируется. – Так что? – спрашиваю у Коли. – Такие условия мира тебя устраивают. – Бывший муж продолжает молчать. – Молчание – знак согласия? Или как? – У меня нет времени на эти выкрутасы.

– Нет, – зло шипит он. – Денег я тебе не дам. И то, что ты украла, тоже вернешь. Может, тогда я и подумаю насчет ЗАГСа. – Улыбки как ни бывало. Лицо искажает гримаса гнева.

– Подумает он, – фыркаю. – Встретимся в суде, дорогой.

Встаю и выхожу из-за стола, бросаю салфетку. Появляется официант с фирменным пакетом. Искренне улыбаюсь ему и поворачиваюсь к Коле.

– Спасибо за ужин. Надеюсь, ты не слишком поиздержался? Мариночка не будет против? Да, цветочки можешь ей отдать, у меня на лилии аллергия.

С достоинством выхожу из ресторана. У входа всегда дежурит парочка такси, так что я прыгаю в первое подъехавшее и довольно улыбаюсь, заглядывая в пакет. Там не один, а два десерта. Мне положили и Колин тоже. А уж десерты в этом заведении просто выше всяких похвал. Сытный ужин и вкусняшки – моя компенсация за бездарно потраченный вечер.

– Ну что, как встреча? – спрашивает Олеся. Глаза горят от нетерпения.

До начала рабочего дня еще целых пятнадцать минут, основная часть народа еще не пришла, а Ритка вообще является за минуту-две до того как. Так что можно поболтать в свое удовольствие.

Рассказываю ей и давлюсь от смеха. Олеська тоже покатывается.

– Что, прямо так и сказала, что цветы своей шалаве может отдать? – Киваю. – Умора. Не удивлюсь, если и правда не побрезговал. Чего добру пропадать-то.

– Ага, это точно.

– А с каких пор у тебя аллергия на лилии?

– Да нет ее у меня. Я бы их забрала, но подумала, что буду смотреть на них и вспоминать ту сцену в спальне, бр-р-р, – передергивает.