Отец Тони, словно специально решив поизмываться над Иваном, тянул секунды. Потом произнёс:

– А ты выпутаешься сегодня из дебрей? Сорняки-то, сказывают, по пояс вымахали нынче. Всё в куче наросло: и пырей, и осот, и сурепка. Будто кто из вредности нам их засеял. Никогда такого не бывало. Словно, предзнаменование беды какой-то.

Тоня стояла в сторонке, слушала отца, а сама не сводила глаз с Ивана.

– Да уж управлюсь, думаю, – ответил Иван, встретившись глазами с Тоней. – Можно трудиться и до заката солнца, мне не к спеху.

Степанов промолчал, прошагал до троса, принялся отвязывать лодку. Открыв простенький замок, отмотал назад металлическую цепь, снова просунул душку замка в крайнее кольцо, крутанул ключом один оборот, забросил цепь в нос лодки.

– Я – на корме, Антонина на лавочке в центре, ты, Иван, отталкиваешь лодку и запрыгиваешь в нос, – распорядился Савелий Архипович. – Всё, поехали.

Добравшись до картофельных наделов, Степанов визуально оценил состояние дел, и сказал, обращаясь к Ивану:

– Ты, парень, как хочешь, но я буду тяпать и окучивать свой участок за один раз. Ботва поднялась высокая, нет смысла оставлять её еще на неделю. Перерастёт, потом замучаемся огребать, чтобы не обломать.

До полудня трудились каждый на своём поле, сходясь для передышки у большого белого камня в нижней меже. Здесь росло с десяток пихт, которые создавали тень на краю небольшой полянки.

В полдень они сели обедать. К этому времени у Степановых было обработано больше половины участка, на делянке Ивана работа подходила к концу.

Тоня расстелила газету, выставила литровую бутыль молока, большую краюху хлеба, небольшой шматок сала, заранее порезанный на кусочки. Иван выложил рядом свои нехитрые припасы.

– Слабаки мы с тобой, Антонина, – сказал Савелий Архипович, запивая хлеб молоком. – Не выполним свой план на сегодня. Вон, смотри, сколько уже твой друг преуспел. Видать, его тяпка чаще мелькает в воздухе, чем наши с тобой.

– Просто у него участок меньше нашего, – встала на свою защиту Тоня, не соглашаясь с отцом.

– Ну, да, – усмехнулся Степанов, – конечно. Только вот Иван машет тяпкой один, а нас двое.

– А мы можем остаться с Тоней и закончить вдвоём, – предложил Иван. – Перевезём вас на тот берег и вернёмся.

Степанов внимательно посмотрел на Ивана, потом перевёл взгляд на дочь.

– А что? Дельное предложение, – одобрительно отозвался он. – С лодкой управляться умеешь?

– Умею.

– Хорошо.

Они потрудились ещё около часа, потом все трое направились к реке.

– Ну, садись на корму, бери весло, будешь грести, – распорядился Степанов. – Посмотрю, как ты управляешься с лодкой. Только после этого я смогу доверить тебе свою дочь.

Иван переправил Савелия Архиповича на противоположный берег и вернулся назад. Вышел из лодки, вытянул носовую часть на прибрежную гальку, обмотал цепью прибрежный куст. Тоня всё это время оставалась на берегу, дожидалась возвращения Ивана.

– А ты хороший лодочник, – похвалила Тоня Ивана. – Лодка прямо шла, не вихляла из стороны в сторону. Где научился грести?

– Сосед на рыбалку брал несколько раз, заставлял грести. Вот и научился. Наука-то нехитрая.

Оставшись одни, они с Тоней стали работать в паре. Тоня шла впереди, выдергивала сорняки и относила в межу. Иван двигался следом за ней, огребал картофельный ряд.

С картошкой разделались к пяти часам. Собрали пожитки и, взглянув на обработанное поле в последний раз, отправились домой.

Переправившись через реку, Иван подогнал лодку к знакомому причалу и привязал её в том самом месте, где она постоянно стояла. Навесив замок, отдал ключ Тоне.