На кухне еще был бардак, но дети старались. Теперь ими командовала Матильда. Она хмурилась и заставляла мыть каждый уголок.

Через пару часов мы услышали в зале грохот, дверь в нашу таверну отворилась и раздался крик с порога:

— Хозяйка, неси еду и выпивку.

12. 11 глава

Матильда сияла, как новый самовар. К нам пожаловали те же моряки, что у нас обедали и привели своих друзей. Это не могло ни радовать. Звучит, как в одной компьютерной игре, в которую играл Игорь в свое время: “Ваша популярность растет, мой господин!”

Мы крутились юлой несколько часов. Накормить толпу мужиков нужно постараться. После того, как они довольные сидели и о чем-то разговаривали, я принялась за пирожки. На деньги, которыми они расплатились, Матильда сразу пошла и купила ром. Она прижимала к себе эти бутылки, пока спускала их в погреб:

— Всевышний услышал мои молитвы и ко мне опять стали приходить моряки. Ирма, мы сможем с тобой поднять таверну на прежний уровень? Нам же нужно ставить моего внука на ноги.

Я пожала плечами:

— Время покажет.

Я не знала, когда мы поплывем к Мари и в то же время не хотелось обнадеживать Матильду. Радовало, что она бросила пить и занялась работой.

Как только я закончила с пирожками, часть моряков уже разошлась. Остались пару человек, они что-то обсуждали, спорили. Хорошо, что хоть посуду не били.

Отнесла часть старушкам, они как раз уже половину своего товара продали и обрадовались мне:

— Детка, что ты сегодня припозднилась?

— Да, пришлось поработать дома.

— А мы подумали ты заболела?

Я им улыбнулась:

— Нет, хлопот много, некогда болеть.

Они мне дали молока, сметаны и кислого молока, я просила принести для творога. Мы еще поговорили, они поделились своими бедами, печалями и я пошла в пекарню. Люди стучали в окно маленькой лавки, но никто не открывал.

— Уснул что ли, старый? — кричала бабка у двери.

— Он заболел, так что сегодня хлеба не будет. Я могу только пирожки вам предложить. Не хотите ли купить?

Она хмуро на меня посмотрела:

— Зачем мне твои пирожки. Ешь сама.

Женщина развернулась и двинулась вверх по улице. Я открыла домик и зашла внутрь. Проведала Жерара, он спал и вздрагивал. Разложила свои пирожки по корзинам и стала за прилавок. Прошло несколько часов, прежде чем продала все, что принесла. Многие возмущались, что им придется за хлебом далеко идти, но ничего не поделаешь. Жерар не смог и вечером подняться. Я напоила его молоком с выпечкой и под его руководством замесила немного теста на завтра. Мы распрощались, и я пока не потемнело пошла домой.

Энн сидела на улице на стуле и смотрела на волны. Я ее даже не узнала, она так сгорбилась.

Я подошла к ней, она даже не взглянула на меня:

— Не удалось договориться с этой каракатицей. Он уперся и не хочет нас брать на борт. Говорит, что места нет на корабле.

— Ладно, не расстраивайся. Не получится тут, попробуем где-то еще. Рано или поздно найдется человек, который будет жаден до денег и отвезет нас к Мари.

Пиратка покивала, глубоко вздохнула. Я видела, как ей тяжело смотреть на все это. Она скучала по приключениям, по скрипу парусов. Ее душа жаждала уйти в плаванье, но такой возможности не было.

— Мне удалось раздобыть немного зерен кофе. Хочешь, я сварю их тебе?

Она подняла голову, взглянула на меня:

— Ты мне напоминаешь мою подругу. Она никогда не сдавалась и говорила, что выхода нет только из гроба. Я только один раз видела, когда она не хотела жить, но время проходит и наши раны становятся рубцами.

Энн помолчала и кивнула мне:

— Да, свари кофе.

Я перетерла зерна, заварила в турке ароматный напиток, разлила в глиняные кружки, так как фарфоровой посулы тут не было и вынесла на улицу для своей подруги. Накрыла ее плечи платком, так как с моря дул прохладный ветер, она похлопала меня по руке.