– Да, я только сегодня утром это сочинил.
Теперь его улыбка вовсе не казалась издевательской.
– Вы?!
У Софии перехватило дыхание. В голове не укладывалось, что дракон способен писать музыку, да такую!
Ее недоумение явно позабавило Шеранна.
– Сыграйте! – снова повторил он, и госпожа Чернова не смогла отказать.
Необычная мелодия, таящая мерный плеск волн, крики чаек и вкус соленых брызг, запах свежести и пронзительную, невозможную свободу. Будто хлопали паруса, блестела под солнцем бесконечная водная гладь, Эгир, властелин бурного моря, все норовил поднять шторм, но добродушный Ньёрд легко усмирял его нрав…
Истинное, волшебное умение творца – создать осязаемый мир, показать в переплетении нот цвета и запахи, шорохи и крики, чувства и мысли. Сделать так, чтобы в простом наборе звуков посторонний слушатель ощутил целостную картину…
Шеранн, несомненно, был талантливым композитором, а София весьма умело музицировала, так что, когда смолкли последние звуки, господин Рельский и его сестра искренне выразили свое восхищение. От дракона София удостоилась сдержанного одобрения.
– Вы недурно играете, – улыбнулся Шеранн и помог госпоже Черновой встать. Руки у него были необычно горячие и очень сильные.
От его прикосновения София невольно вздрогнула, но не растерялась и вернула комплимент:
– А вы чудесно пишете музыку. Никогда бы не подумала… – Она запнулась.
– Не подумали бы, что дракон – это не просто огромный неразумный ящер? – закончил Шеранн насмешливо.
– Да! – не стала скрывать София и дерзко заметила: – Всегда полагала, что драконы ближе к животным!
– Конечно, – не стал спорить тот и добавил поддразнивающе: – Но не стоит нас недооценивать.
Молодая женщина не нашлась что ответить.
Остаток вечера дракон вел себя весьма галантно, более не смущал Софию дерзкими разговорами и держался с достоинством.
А вот господин Рельский отчего-то сделался мрачным и почти не принимал участия в беседе. Он не жаловался, однако София сочла, что у него снова разболелась голова, и не стала его тревожить, целиком сосредоточившись на разговоре с Елизаветой и Шеранном, который оказался неожиданно приятным собеседником.
Когда гости откланялись, София поскорее улеглась в постель. День выдался насыщенным, а потому мысли еще некоторое время не давали ей уснуть, навязчиво крутились в голове.
«Я была неправа относительно Шеранна, – рассудила она в полудреме. – Он вовсе не такой бесчеловечный и неприятный тип…»
Глава 9
Новый день наступил для Софии необыкновенно рано. Она проснулась, едва часы пробили пять, и с немалым удивлением осознала, что прекрасно выспалась.
Молодая женщина приподнялась на постели, зябко поежилась – ночи еще были холодными, а топить камин в спальне считалось непомерной роскошью. Как же плохо быть бедной! Считать каждое полено в очаге и каждый кусочек масла к завтраку, жечь дешевые (нестерпимо коптящие и воняющие) сальные свечи, носить одно и то же платье…
Однако долго сожалеть о том, чего не изменить, совершенно не в характере Софии.
Она отбросила одеяло, опасливо потрогала босой ногой пол, как кошка пробует лапой воду, вздохнула и на цыпочках пробежала к окну.
Госпожа Чернова, конечно, могла приказать растопить камин, вот только настоять на исполнении оного приказа было, по меньшей мере, затруднительно.
«У всех слуги как слуги, а у меня няньки!» – подумала София со смешанным чувством нежности и раздражения. Бесспорно, такая забота отрадна, но домовые чрезмерно опекали как саму хозяйку, так и ее финансы. Это заставляло госпожу Чернову еще сильнее горевать о смерти супруга, в присутствии которого домовые делались шелковыми. Она вспомнила, как всего лишь иронично приподнятая бровь господина Чернова заставляла норовистых слуг смущенно и послушно выполнять все распоряжения…