На втором этаже было две спальни и уборная. Точнее, одна спальня и одно помещение непонятного назначения, потому что из мебели здесь был только камин, несколько пустых книжных полок и круглый стол на трёх ногах, который пошатнулся и упал от одного лишь моего взгляда.

– Ну, что ж, – пробормотала я. – По крайней мере не придётся далеко ходить за дровами для камина.

Пол был не очень чистый, по углам пыль, стёкла в окнах, судя по их виду, не мыли несколько лет.

– У меня есть работа и прекрасный дом, – напомнила я сама себе. А то что, он нуждается в уборке – это такие мелочи. Я ведь не безрукая. К тому же в спальне идеальная чистота. Хотя это и странно.

Интересно, откуда такая избирательность?

Вещей бывшего жильца в доме не оказалось. Как мне объяснил мистер Конарди, что-то мой предшественник забрал с собой, а остальное работники из ратуши упаковали в коробки и отнесли на склад, где они будут ждать конца лета, а после их продадут с аукциона.

– Вся прибыль пойдёт на благоустройство города в целом и дома некроманта в частности, – заверил меня Конарди.

Сейчас, увидев, в каком состоянии находится вторая из двух моих комнат, я посчитала это более, чем справедливым.

– Ладно, с этим разберёмся позже, – постановила я и вернулась в спальню.

Чем-то она напоминала мою комнату в кампусе. Большая, светлая. Простая, удобная кровать, тумбочка, платяной шкаф, комод, письменный стол у окна, дубовый, надёжный, с лакированной столешницей, множеством ящичков и очень дорогим набором для письма. Точно такой же я получила на день ангела от моего кузена Макса.

– Держи, мелочь, – сказал он, вручая подарок. – Когда будешь записывать свои дьявольски сложные алхимические рецепты, черкни и мне пару строк…

В общем и целом, в новом доме меня всё устраивало. Особенно умилил букетик полевых цветов на подоконнике.

Я спустилась вниз и взяла два кофра поменьше, затем затащила в дом большой. Поднимать его наверх я не собиралась, почти все вещи из него можно было оставить внизу: салфетки, маг-посуда, обычные чашки и тарелки, кое-что из алхимической утвари и разные мелочи…

Так что я не лукавила, когда говорила Конарди, что справлюсь со своими кофрами сама. И я почти закончила с двумя из них, когда снизу меня окликнули.

– Мисс Лэнгтон, вы наверху? Могу я подняться?

Я выскочила из спальни и, подхватив юбки, поспешила вниз. Не знаю, кому я там понадобилась, но наверх в этом доме подниматься имеет право только один человек. И этот человек – я.

В коридоре, не решаясь войти в кухню топтался мальчика. По виду ему было не больше двенадцати лет. Он был босым, в штанах до середины икр и в простой холщовой рубахе. Иссиня-чёрные волосы его были собраны в небрежный хвост на затылке, а широкие скулы и разрез глаз вполне свидетельствовали о том, что по крайней мере один из его родителей был выходцем с востока.

– Привет, ты кто такой?

– Джейми Танг, – ответил он. – Меня мистер Конарди прислал помочь вам с вещами. Этот что ли сундук надобно наверх затащить?

Этот помощник влез бы в мой кофр с головой, ещё бы и место осталось. Поэтому я покачала головой.

– Нет, Джейми, в этом деле помощники мне не нужны. Но я буду тебе крайне признательна, если ты согласишься сходить со мной за покупками. И ещё. Ты не знаешь, есть ли тут где-нибудь ведро и швабра? Наверху ужасная грязь.

– Где гряз-то? – возмутился мальчишка. – Я сам всё давеча убрал. Даже окна помыл, хоть и не люблю это дело, и шторки свежие повесил…

– Цветы тоже ты принёс?

– Да, – проворчал он, внезапно покраснев. – Дед сказал, что женщинам такое нравится, вот я и…

– Мне и в правду понравилось. Спасибо, Джейми. И спальню ты убрал очень хорошо! Но… Не подумай, что я жалуюсь, только во второй комнате такой ужасный бардак…