Мы идём дальше, как снова вижу эту машину, которая паркуется в нескольких метрах от нас. Милка, тем временем, рассказывает о мальчике из класса, который не даёт ей покоя.

— Когда мимо прохожу, то обязательно что-то про меня скажет. А потом все мальчишки смеяться начинают.

— Мил, ты ему нравишься и это очевидно. Хочет привлечь твоё внимание, — успокаиваю её.

— Честно говоря, я так и думала. Я всем мальчикам в классе нравлюсь, — заявляет она. Я не могу сдержать улыбку, так как меня греют приятные воспоминания. Вся в мать.

— Маша! — раздаётся звонкий голос.

Милана оборачивается.

— Ты разве Маша, любопытная моя? — спрашиваю её.

— Мам, но это дядечка, кажется, тебя зовёт…

Отмахиваюсь, но снова слышу: «Маша», а затем кто-то хватает меня за руку. Резко разворачиваюсь, собираясь объяснить, что человек обознался. Передо мной стоит высокий мужчина лет тридцати пяти. Он как бизнесмен: коричневое пальто, тёмно-синие брюки, белая рубашка. Внимательно на меня смотрит.

— Маша? Но… — начинает он.

— Извините, но вы обознались, — отвечаю, собираясь пойти дальше, но мужчина не отпускает мою руку.

— Ты шутишь так? В смысле обознался? Я Артур… — он растерянно продолжает и всматривается в моё лицо.

Я начинаю понимать. Мы всегда были похожи друг на друга, как две капли воды несмотря на то, что Маша была старше.

— Должно быть, вы спутали меня с сестрой. Вы про Машу Павлову говорите?

Мужчина теряется.

— Я не знаю фамилии, но в шоке на поразительное сходство. Мы с Машей общались около десяти лет назад… Я ещё и удивился, что совсем за это время не изменилась…

Улыбаюсь и смотрю на лицо мужчины, но не могу вспомнить, что видела сестру с ним. Должно быть их не связывало ничего серьёзного.

— А где Машка сама? Хотел бы встретиться.

Я перевожу взгляд на Милану, а сердце начинает сжиматься.

— Мил, зайди в магазин, купи себе на перекус батончик, — достаю кошелёк и протягиваю ей деньги. Моя девочка заметно грустит. Целую её в голову. Она кивает и уходит в магазин.

— Я не то что-то сказал? Извините я…

— Маши уже нет с нами два года. Она заболела и умерла во время операции, на которую были надежды, — говорю на автомате речь, которую приходилось повторять в то ужасное время, когда я встречала знакомых сестры.

Выражение лица мужчины меняется. Такого ответа он явно не ожидал услышать.

— Простите, что так сразу… — теряюсь я, чувствуя, как подкатывают слёзы. Никогда не смирюсь со смертью сестры и не смогу спокойно об этом говорить. Маша была полна жизни, но рак перечеркнул всё.

Вижу, как из магазина возвращается Милка.

— Нам пора. Мы опаздываем в школу, — произношу я.

— Вы заняты после? Могу ли я вас подвезти и узнать больше о Маше…

— Хорошо, но прошу не поднимайте эту тему при Милане.

Дочь подходит к нам с поникшей головой. Любое упоминание о Маше наносит ей так же, как и мне, невероятную боль. Помню, как вместе плакали и не хотели верить в случившееся. В тот момент Милана лишилась матери, а я любимой сестры.

Артур кивает и провожает нас до машины.

После школы Артур привозит меня в кофейню и внимательно слушает о Маше и её последних днях.

— Не могу поверить, что Маша умерла… — произносит Артур, зарываясь рукой в свои светлые волосы.

— Понимаю. Тоже не могу до сих пор это принять. А вы как познакомились? Не припомню, чтобы видела тебя рядом с ней.

Артур отпивает кофе, продолжая внимательно разглядывать моё лицо. Отмечаю, что он красивый, но во взгляде голубых глаз есть что-то надменное.

— Вы так похожи, что не могу перестать смотреть на тебя, — говорит он, улыбаясь.

— Ты не ответил на вопрос, — напоминаю ему, хитро сощурившись.