В тот момент, когда расслабляюсь перед вечерним боем, а Лея массирует мне плечи, влетает пташка. Будто из чёртова угла вылезла. Вся мокрая и злая.

— Кем ты себя возомнил?! — орёт, как потерпевшая.

— Сбавь обороты! — рычу в ответ, дёргаясь от Леи.

Та удивлённо смотрит на Любу.

— Вышла, — говорю Лее.

Она медленно выходит, виляя бёдрами, и высокомерно смотрит на Любу.

— Сообщение моё получила, правильно понимаю? — спрашиваю, закинув ноги на стол.

Пташка гневно смотрит и подходит ближе.

— Ты много на себя берёшь, дикарь! Хочешь показать, что у тебя есть неограниченная власть?! Плевать! Следи за мной дальше и мешай найти работу, но пугать меня не надо! Не выйдет! Я на всё пойду, чтобы моя дочь хорошо жила, и никакой неотёсанный идиот мне не помешает! — выплёвывает ругательства. Ну, это ты зря, девочка.

Резко соскакиваю и оказываюсь рядом с ней. Пташка теряется. Хлопает глазами, когда беру за плечи, приподнимаю и легонько прижимаю к стене.

— Уже предупреждал, чтобы следила за речью. Я тебе не твой дружок, чтобы так разговаривать, — спокойно произношу, прижимаясь своим лбом к её.

— Да? Ты же жених мой! Забыл?! — Люба быстро возвращает самообладание.

Пташка вся мокрая, и моя майка сразу намокает от её одежды. Стаскиваю её с себя и бросаю на пол. Люба с интересом смотрит на моё тело, но быстро отводит взгляд.

— Нравится? Можешь потрогать. Я не против, — говорю, взяв её руку в свою.

— Не трогай меня! — Пташка пытается вырваться.

Кладу её холодную руку на торс и покрываюсь мурашками. Люба поднимает на меня гневные зелёные глаза.

— И кто-то ведётся вот на это? — говорит пренебрежительно. Ну и стерва мне попалась.

— Обычно ведутся на это, — направляю руку к паху, где уже всё горит.

Люба взвизгивает и снова пытается вырвать руку. Щёки покрывает румянец. Забавно.

— Ведешь себя так, будто скромница, — произношу, ухмыляясь.

— Ведёшь себя так, будто никто не даёт! Выпусти меня немедленно!

— Ты сама пришла, пташка. Как и в первый раз. Я тебя не приглашал, — хватаю её за талию и разворачиваю спиной к себе. — Отпущу тогда, когда попробую тебя на вкус, — чувствую, как бешено стучит её сердце, как у загнанного кролика.

Ощущаю манящий запах тела. Замечаю, что ещё немного и пташка взорвётся. От такого темперамента срывает голову. Такую девочку просто так не забудешь.

— Получишь меня только, если силой возьмёшь! По доброй воле никогда! — произносит сквозь зубы.

Прижимаю Любу ещё сильнее к себе. С радостью разорвал бы одежду и исследовал каждую частицу её тела. Но, если она против, то подожду насколько её хватит.

— Не зарекайся, пташка. Жизнь непредсказуема, — с этими словами отпускаю.

Люба отходит от меня и тяжело дышит. Благоразумно молчит. Смотрю на часы. Бой начнётся через несколько минут.

— Шмотки скинь и сухие возьми. — Киваю на шкаф. — Выход сама найдёшь, — с этими словами оставляя её одну.

В коридоре хватаю Лею и затаскиваю в подворотню. В мыслях образ этой бешеной блондинки и её пухлые губы, выплёвывающие грязные ругательства. Ставлю Лею на колени и даю выход эмоциям.

Удовлетворения не получаю. Не тот рот. Люба должна быть на этом месте и преданно смотреть, а не эта… Пташка играет со мной. Приходит. Заводит. Обламывает. Строит из себя. Всё равно никуда не денется и будет со мной.

Выхожу в зал, где уже собирается толпа. Они видят меня и начинают орать, свистеть, шуметь. Ведущий что-то произносит в микрофон, представляя меня. Я залезаю на ринг и вижу противника. Он здоровый и мощный. Чуть больше меня. Смотрит с уверенностью, как и все. В этот момент на ринг выходит девка в короткой юбке и топе. Виляя задом, идёт в центр, а затем медленно снимает с себя топ и швыряет в зал. Толпа ревёт. Девка уходит с ринга, сверкая голой грудью. Раздаётся сигнал. Начинается бой.