Если рассмотреть внимательнее, Эм высокий и худой, словно в его теле не способен образовываться жир. Ноги непропорционально длинные, с острыми, выпирающими коленками. Вся фигура как вытянутый пластилин. На экране это легко скрыть элегантной одеждой, но в обычной жизни Эм предпочитает широкие бесформенные футболки и джинсы.

Этот мужчина не кичится своей внешностью, а скорее стесняется ее.

Тот, кого отвергают из-за параметров лица и тела, чувствует себя никчемным, как будто люди не видят ничего ценного внутри. Но правда в том, что и тот, чьей красотой восхищаются, в какой-то момент может почувствовать, словно его не воспринимают всерьёз, обращая внимание только на оболочку.

Не понимаю ни слова из его разговора с водителем, а через десять минут машина замирает на парковке оживленной улицы. Спина в строгом костюме выходит и пропадает в толпе.

Мы снова одни.

ОН

Прикасаюсь к ее светлой пряди, упавшей на лицо. Все так просто, пока не начинаешь думать. Вот я, вот она, нам хорошо. Но от элементарной мысли о том, чтобы вместе выйти на улицу – дрожь. В этой стране я максимально осторожен в передвижениях, всегда с охраной и дистанцией. Люди воспринимают меня как символ, а не как человека.

В общественном сознании живут образы, где я – это выверенные сценаристами фразы, героические поступки и безупречный стиль. Это приклеилось ко мне настоящему, обеспечивая контрактами и предложениями.

Как костюм на витрине, меня продают и покупают. Это дает одну свободу и лишает другой.

КНИГА

“Двое стояли на краю вечности, всматриваясь в бездонное море. Нет ничего до и нет ничего после. Как будто все пути вели их в эту точку”.

ТАЙНА

ОНА

Я укутана его теплом и парфюмом. Для кинестетика вроде меня, запах и ощущения важнее образа. Я живу в мире прикосновений, вкусов, ароматов.

У каждого человека доминирует одна из модальностей восприятия информации: кинестетическая, визуальная, аудиальная или дигитальная (логическая). Все четыре активны, но одна – ведущая или доминирующая.

– Ты знаешь свою основную модальность восприятия? – замешиваю неожиданный вопрос в тишину. Темные брови ползут вверх, требуя объяснения.

– Что для тебя важнее: как выглядит, как чувствуется, как звучит или правильно ли это?

– Смотря когда, наверное, – он скользит по моей руке и я забываю как складывать звуки в слова.

– Что ты сейчас чувствуешь? – слышу свой вопрос и понимаю, как непросто ответить на него, учитывая ситуацию.

– Тебя, – без намека на смущение мурлычет Эм.

– Может ты дигитал? – собирая себя по атомам, предполагаю я.

– Смотря что это значит, – большой палец касается моей нижней губы, приходится тяжело сглотнуть и перевести дыхание.

– Подумай о воспоминании из детства прямо сейчас? – темные зрачки неподвижно застывают. Мыслями он уходит в "библиотеку воспоминаний". Через пару секунд, глаза скользят вверх и снова приземляются на мне.

– Подумал.

– Сначала ты вспомнил когда и где это было? А потом появились образы?

– Мм. Да, – он выглядит растерянно, но быстро сосредоточивается, – Как ты поняла?

– По непроизвольным движениям глаз. Если зрачки никуда не двигаются – человек пользуется логикой, анализом. Движение наверх – вспоминает или представляет визуальные образы. Если вниз – ощущения. Влево, вправо – звуки.

– Интересно. Теперь ты подумай, – как маленький, вовлекается в игру он. В сознании вспыхивают ситуации, но еще до того, как понимаю о чем они, приходят ощущения в руках и солнечном сплетении.

– Глаза внизу. Значит ты чувствуешь? – киваю. – Что важно для тебя?

– Запахи, вкусы, все, что связано с телом.

– А для меня?

– Смысл, – он молчит.