– Вдруг это ещё вчера произошло? – не унимался Степан. – Никто же не ходит тут, Тоня, только мы да Сивый! Вдруг никакое не ограбление, а людям плохо стало?

– А на крыльце-то что там тогда такое лежит? Собака или что?

– Да вот та собака, скорее всего, и дрыхнет там. Нашкодничала в доме и заснула.

– Так как ты пройдёшь мимо?

– Вот этого не знаю, приманить её разве что в сторону…

Послышался жуткий утробный стон. Он донёсся из-за спин стариков. Унылый и долгий он прокатился по полутёмной улице и вдруг затих.

Антонина обернулась и переменилась в лице. Степан даже перепугался, подхватил её под локоть.

– Стёпа… Туда… У «сапожков», смотри! – дрогнувшим шёпотом произнесла она.

Реакция жены заставила Степана встрепенуться. В мгновение годы слетели с плеч, и он снова стал молодым парнем, увлекающимся боксом и плаваньем. Крепким защитником, для которого в мире не существовало преград.

Степан обернулся, хищно прищурился, всматриваясь в густой сумрак. И обмер. Прямо через дорогу напротив дома Масновых, за забором дома Сапожниковых виднелись три фигуры. Широкоплечие мужчины стояли рядом и, как показалось, о чём-то договаривались. Не заметить их было невозможно, как и самих стариков. Но отчего-то их приход никак не был отмечен: ни окриком, ни даже поворотом головы.

– Вот это они Масновым дом и вскрыли!

– Мне откуда знать? Мало ли кто это может быть. Пойду, посмотрю.

– Да куда ты всё прёшься, неугомонный?!

– Тихо! Посмотрю и обратно!

Степан, пригибаясь пониже, насколько позволяла спина, перешёл улицу и прильнул к дыре в заборе. Деревья и расстояние не позволяли увидеть всей картины. Люди стояли на месте, покачиваясь. Казалось, эти трое разговаривают, только слов не было слышно. Что-то смущало в их поведении, но Степан не понимал, что именно.

«В гляделки они играют что ли? Что ж за вечер такой! Будто кто наводку дал, что посёлок пустует и можно брать всё подряд. Даже припугнуть нечем!» – Степан с тоской посмотрел на лопату.

Неожиданно снова послышался странный звук: не то вой, не то утробный рык. И он почему-то привёл пьяных людей в беспокойство. Они начали топтаться на месте, толкаясь и сшибаясь плечами. Один поскользнулся и упал, но не стал подниматься. Степан с удивлением смотрел, как тот пополз в сторону, откуда звучал вой. Двое оставшихся направились туда же напролом через кусты, иногда обламывая телами ветки. От их движений сад ожил, всё тревожно зашелестело, завыло, и от этого стало жутко.

Дождавшись, когда пьянчуги удалятся, Степан поспешил обратно.

– Что там? – встревоженно пискнула Антонина.

– Наркоманы. Или пьяные. Вроде не местные, но в темноте не разобрать!

– Нужно вызывать подмогу. Только телефон-то у Масновых, а там собака эта!

Степан за руку утянул жену в сторону, чтобы их было не так заметно:

– Да может ушла она, или давай напугаем её… Попробуем зайти? Всё равно же открыто, чего ж теряться?

Степан и Антонина вернулись к воротам Масновского «замка». От волнения стало трудно дышать. Было страшно, что налётчики заметят их и тогда точно не сдобровать. Два пожилых человека против компании отморозков – о чём тут говорить?

Издалека нельзя было понять, собака какой породы лежит на крыльце. Крупная, с тёмной шерстью, она, как казалось, спала или лежала, затаившись. Её холка доходила почти до середины входной двери. Степан Ильич невольно сглотнул, представив, каким устрашающе – высоким будет животное, когда поднимется.

– Волкодав какой-то кажется! Здоровый!

– Если его тренировали для охраны, то проснётся и бросится! – Степан и Тоня начали отступать. – Знаешь, идём-ка домой. Лучше завтра разберёмся! Будет посветлее, да и Сашка уже приедет…