«Зачем ты все время лезешь?» – чеканя каждую букву, прорычала на него Полина. И правда, зачем?

Что он хотел доказать?

Хрупкий мир между ними практически был установлен. Они уже не ссорились ни во время репетиций, ни после них. Более того, снова начали переписываться. Да, пока что только по рабочим вопросам, но сдвиг вырисовывался довольно ясный. И тут во время самого концерта… нет, наверное, сначала лучше сказать о том, что произошло непосредственно до концерта.

Марк как раз помогал готовить аппаратуру в рубке, откуда управляли звуком и световыми эффектами. Рубка была расположена в конце зрительского зала, а специальный динамик, который передавал все звуки со сцены, пока что был выключен.

И тогда Марк стал невольным свидетелем разговора, а точнее ссоры Полины и какого – то незнакомого ему, Марку, паренька. Тот сначала откровенно приставал к девушке, когда они выходили из закулис на сцену, а затем вдруг резко начал кричать и размахивать руками в её сторону. С трудом Полину можно было назвать человеком из робкого десятка, но тут девушка ничего предпринимать не стала, а просто попыталась угомонить его словами, судя по движению губ, которое видел Марк.

Спустя несколько минут ссоры Полина выбежала из актового зала, а паренёк направился за ней. Он был довольно крупного телосложения, но по росту – всего на голову выше Полины. Волосы русые и вся левая рука в татуировках.

Марк попытался их догнать, но в дверях столкнулся с Боней, который вдруг завёл с ним беседу, начал задавать кучу вопросов, и Марк физически не смог от него отделаться.

Во время концерта все шло хорошо, как и было задумано. Танец, поставленный Полиной, получился шикарно. Девушка прекрасно знала свое дело, обидно, что для поступления в театральный ей не хватило буквально нескольких баллов на вступительных. К счастью, на филологический ее взяли без особых проблем – баллы позволяли.

Марк как раз выбирал нужный кадр, когда заметил в дверях Полину и того паренька, недолго думая, Закревский попятился, осторожно прошагал между рядами зрительских кресел, параллельно делая несколько кадров сцены и оказался прямиком у дверей.

Как он и предполагал, Полина и тот паренёк снова ссорились. Он попытался схватить её за руку, но был остановлен Марком. Закревский ловко отвёл его руку и заломил её за спину.

– Ещё раз попробуешь её тронуть, – начал он, но паренёк вывернулся из захвата и сам пошёл в наступление, ловко размахивая кулаками, Марк уворачивался и сам пытался нанести удар. Полина кричала им что – то, но влезть в драку не могла.

– Что здесь происходит? – вылетела из актового зала на звуки деканша, сосуды в глазах полопались, на толстой шее вздулась артерия.

И тут один из кулаков едва ли не полоснул ее по лицу, она едва ли успела увернуться. Тогда её выпуклые глаза полезли на лоб.

– Уволены! – прошипела она тихо, но звучно. Марк остановился. Женщина рывком схватила оставленную им на полу камеру. – Найду кого – то менее ушибленного, – плюнула она в его сторону. – А ты, – ткнула она пальцем в Полину, – отчислена. И вернулась в зал, с размаху хлопнув двустворчатыми деревянными дверьми.

Гулкое «отчислена» повисло в воздухе. Первые несколько секунд Полина смотрела на двери невидящим взглядом, затем развернулась и бросилась прочь от актового зала.

– Полина! – побежал за ней Марк, но догнать сумел уже на улице.

Тогда девушка остановилась и наградила его жёсткой тирадой.

Её слова по – прежнему звенели в его голове, и он бы уехал из этого города. Сегодня. Прямо сейчас. Но не мог.

Только вчера к нему из родного города приехала сестра, её жениха перевели в санкт – петербургский стационар. Он был болен редкой генетической болезнью, с которой боролся всю свою жизнь, врачи из Санкт – Петербурга решили взяться за него и включить в программу исследований нового препарата. Эмма поехала за ним и теперь собиралась искать здесь работу, а пока поселилась в съемной квартире брата.