Вот это взгляд. Чем больше я говорила, тем злее парень становился. Ничего, ему полезно. А то корону надел и ходит довольный собой. Я поправлю, обращайтесь.

- Не зли меня, Инна. И хватит строить из себя стерву, не идет, дурой быть еще хуже. Все. До вечера.

Спорить не стал. Отрапортовал ответ и пошел по своим делам. Смело. И глупо. Запомните, нет ничего хуже обиженной девушки. Мы ведь в раз теряем благоразумие и адекватность. В общежитии я пожалею о дальнейшем, но то будет потом. Главное - здесь и сейчас выйти победительницей.

- Нет. Ищи другую дуру, а я в гробу и белых тапочках видала такую компанию на вечер.

Замер. Широкая спина напряглась. Клянусь, я даже увидела, как мышцы спины превратились в кусок гранита, не иначе. Зря я крикнула на весь коридор. Ой зря. Убежать что ли, пока не обернулся?

Поздно.

Уже обернулся. Глаза злющие. Барина холопом назвала, предложение щедрое отвергла, еще и оскорбилась. Влипла. В два шага приблизился, полоснул глазами так, словно лягушонка препарировал.

Явно думал, что буду бежать от него. В чем-то прав. В фантазиях уже нахожусь где-то на восточной границе страны и прошу у пограничников убежища. Все же мужики матерые, оружие есть, не дадут сгинуть девушке под натиском верзилы. Но то мысли.

В действительности же смотрю не моргая. Не дождется, чтобы пошла на попятную. Сопнины до последнего барахтаются. Так папа учил.

- Повтори, что ты там пискнула, мышь примитивная? – еще и рыкнул.

- Что слышал, - цежу сквозь зубы, стараясь скрыть дрожь в голосе.

- Не расслышал. Будь добра, повтори. Вдруг галлюцинация. Дам еще одну попытку верный ответ озвучить, а то склероз придется организовать одной полевке и вдолбить в головушку подобающие манеры.

Нет, он не перестает меня удивлять. Да никто и никогда за несколько минут не умудрялся убить столько нервных клеток, как он. Еще и угрожает. Ненормальный. Ага, будут мне тут всякие бабуины диктовать, что делать. Налысо побрею, чтобы знал, у мышки когти острыми могут быть.

- Совсем старенький стал, глухота напала. Ничего, я же мелкая, со здоровьем все в порядке, повторю. Но ты, дедуля, наклонись немного, а то вдруг снова не расслышишь, - еще и пальчиком поманила.

И наклоняется, представляете? Молодец какой.

- Повторяю для особо одаренного старого пня, что возомнил себя пупом земли. Мне не интересны подобные предложения. Институт большой, красавиц много, выбирай любую, меня же оставь в покое. Хоть блондинку, хоть брюнетку, пышечку или анорексичку, умную, глупую, добрую или злую, простую или сложную. Выбирай любую. Только меня оставь в покое, я в мажорские игры не играю. Прощай.

Задев плечом, начала обходить Андрея, но не тут-то было. Вцепился в меня своей клешней, не отпускает, а глаза обещают множество неприятностей.

- Ты поняла, что сейчас сказала, и кому?

- Да, - твердо и ровно отвечаю, забыв, что сердце уже не бьется, оно ждет его вердикта.

Воцарилась трехсекундная пауза. Ровно три секунды. Не пять, не десять. Три.

Вот сколько он блымал глазками на меня. И пошла отдача, да такая, что я пожалела о том, что решила вообще с ним сцепиться. Лучше бы не вышла вечером на улицу. Комендант у нас хорошая, не пропустила бы подозрительного типа.

- Что ты о себе возомнила? Думаешь, в тебе есть хоть что-то особенное? Да ни черта подобного. Ты – посредственная персона, которой несказанно повезло. Думаешь, буду за овцой бегать? Ошибаешься. Если слепая курица, твои проблемы. Зажралась ты, девочка, раз не понимаешь, что под твоим окном фургон с удачей перевернулся. Вы посмотрите на эту принцессу, господа!

Раскинув руки, обратился к другим студентам. Я успела забыть, что мы не одни, а тут снова на поверхность выкинули. Сразу так стыдно стало, противно. Больше нет того Андрея, пора прекращать искать в этом парне отголоски того человека. Он потерян для общества. Навсегда. И на чувствах пришло время крест ставить. Поболит внутри и перестанет.