Всю обратную дорогу мама со мной не разговаривала. Отвернулась к окну и делала вид, что не замечала. А я только вздыхала, не решаясь хоть что-то еще заявить в свое оправдание.

Какая разница, если снова окажусь паршивой овцой в стаде!

Конечно, это Мишка всегда такой правильный, идеальный сводный по мнению мамы, а я… Я лишь придираюсь, не ценю его заботу и опеку. Ха. Да он только и занимался тем, что изводил меня, а еще всех женихов отогнал!

Ух!

Я была невыносимо зла на все: на обстоятельства, на Гадюкина и заодно на этого паршивца мажора, который выковыривал мозг мне чайной ложкой, пока мы ехали до отделения.

Интересно, а его-то за что?

Играл в догонялки с патрульной машиной или устроил потасовку от скуки в местном клубе?

Такие, как он, вполне могут подобное позволить! Богатенький нахал, который привык играть и прожигать жизнь, не заботясь, о завтрашнем дне. Прямо, как мой сводный.

– Вася, – заговорила мама, когда мы переступили порог дома, – ты меня очень подвела! – покачала она головой.

– Прости, – вымолвила я, опустив взгляд в пол.

Рассматривала рисунок и знала для себя, что ее расстраивать я правда не хотела. Она едва ли не единственный мой близкий человек, я дорожила мамой и… просто эмоции взяли свое.

– Теперь тебе будет сложно заслужить мое доверие, – я вздохнула тоскливо, вжала голову в плечи и поплелась в свою комнату.

Хотелось плакать, слезы жгли глаза.

Я шмыгала носом от обиды, чувствуя себя такой одинокой в этот миг, недопонятой и маленькой. Словно мне снова пять, а за стеной орет сосед-алкаш, грозя поджечь дом. И мне страшно до мурашек, но маленький шкаф, в котором я пряталась, был моей крепостью и плюшевый медведь рыцарем, не позволяющий никому меня обижать.

Теперь я выросла. А спрятаться в угол до сих пор хотелось, обнимая того потрепанного временем медведя.

Задумавшись, не сразу заметила, что дверь в мою спальню приоткрыта.

Вошла, не включая свет, и едва не заорала от ужаса, когда уперлась в преграду.

Лишь втянув носом воздух, сообразила, что это Мишка и он, кажется, пришел мстить!

– Что ты тут забыл? – насупившись, я пошла сразу в атаку, помня, что лучшая защита - это нападение.

А с моим сводным ушки всегда должны быть на макушке, а рука на пульсе, если в ней не зажат кусок арматуры.

Я, конечно, осознавала, что Миша явится качать права, но рассчитывала, что это произойдет ближе к обеду и у меня будет время убраться или забаррикадироваться, тут как повезло бы. Но ирония в том, что фортуна от меня отвернулась. Похоже, я ее прогневала, иначе и не объяснишь тот поток неприятностей, что сыпались на голову.

Я-то думала, непонимание с мамой – вишенка на торте, но нет. Сводный решил внести свою лепту.

Он пришел злорадствовать, я прямо-таки кожей чувствовала, как тот ухмыляется в темноте. Ждал меня, и улыбка ядовитая с губ не сходила у него. Понял гад, в какую передрягу я попала из-за него!

И сейчас, пыжась изо всех сил, чтобы не разреветься, я намеревалась дать ему отпор и указать, что у меня тоже имелись личные границы, которые он то и дело нарушал!

– Схлопотала, малявка! – чуть подавшись вперед, буквально на каких-то пару сантиметров, произнес он мне в лицо.

– Ты так печешься о моем благополучии? – попыталась я немного уклониться, не желая находиться с Мишкой в опасной близости. Вдруг вредность его заразна!

– Просто любопытно. Думал, посидишь в обезьяннике пару часов. А ты надо же, заявилась.

– Прости, что разочаровала, – хмыкнула я, пытаясь отодвинуть братца плечом, чтобы протиснуться к окну.

Мишка был, как скала. Здоровый и крепкий.

Такого и бульдозером не сдвинуть с места.