Любимый Гад Мария Фирсова

1. Глава 1

– Все. С меня хватит, – кидала я в дорожную сумку вещи, что попадались под руку.

Не выбирала, запихивала без разбору, намереваясь быстрее покинуть особняк. Сил находиться в золотой клетке уже не было. Но даже не этот факт давил, а не сложившиеся отношения со сводным братом.

– Вась, – ласково отозвалась мама, поглаживая свой округлившийся живот. – Может, подумаешь, а? Ну куда ты сейчас?

– К Ольке, – выпалила я, отбрасывая прядь волос с лица, – или к Люське. Не пропаду!

– Поздно! Темнеет уже, – вздохнула мама, присев на край постели.

Она старалась оставаться спокойной, в первую очередь думая о малыше.

Я на нее не злилась, хотя, наверное, могла бы, но прекрасно помнила, сколько сил она вложила в меня, хватаясь за любую работу, лишь бы на завтрак у нас был на столе хотя бы кусок хлеба.

И сейчас винить ее в том, что она не вставала в позу и не перегораживала дверной проем, лишь бы я осталась дома – было глупо, конечно.

Я взрослая.

Совершеннолетняя и никто не виноват, что сводный оказался таким козлом и наши отношения с ним не сложились. Даже его родной отец частенько удивлялся, в кого он получился таким: бездельник, с дурным характером и желанием перелюбить все, что двигалось!

Я честно пыталась наладить с ним общение, но не задалось. И нейтралитет держать не получалось. Каким бы золотым терпением я не обладала, а всему был предел. Мой закончился быстро. Наверное, юношеский максимализм тому тоже был виной.

Мы с пятнадцати лет воевали, придумывая как подгадить друг другу больше.

В какой-то момент это переросло почти в соревнования и ничто не помогало объединить нас. Ни разговоры, ни просьбы, ни свадьбы родителей, ни беременность мамы. На подлянку со сторону Мишки я отвечала двойной! Ох, сколько же нервов мы вытрепали друг другу и семье!

Нас отправляли в лагерь, в отпуск, объясняли часами, что так нельзя, но все тщетно.

И если я в какой-то миг решила просто не обращать на засранца внимание, то братец никак не мог угомониться. Ему будто удовольствие доставляло задеть меня, довести, наблюдая с улыбкой победителя, как я злюсь, желая вырвать ему все волосы.

– И надолго? – спокойно интересовалась мама, потихоньку доставая из моей сумки вещи, которые я утрамбовывала минутой ранее.

– Не знаю. Пока Мишка не женится и не съедет отсюда куда-нибудь на острова. Насовсем.

– Сурово, – покачала она головой. – Дай ему еще шанс. Вы взрослеете, умнеете. Я все же надеюсь, что скоро эти игры в войну и дележка непонятно чего сойдет на нет!

– Мама, – всплеснула я руками, стараясь унять эмоции. Не стоило показывать родному человеку все, что творилось на душе. – Ты сама-то веришь? Из последнего… Этот свин прибил мои туфли гвоздями к полу! – воскликнула я, а ладошка потянулась к переносице.

Я тут же вспомнила, как приложилась ею с утра к полу и стало обидно до слез.

Между прочим, три стипендии выложила за них, и что? Два раза на свидание сходила и один раз по дому прогулялась, разнашивая эту красоту, а теперь выкинуть можно было смело в мусорку. Вот радость-то бомжам!

– Ну, ты тоже хороша! – видимо, решила она справедливости ради напомнить и о моих подвигах.

Ага, память подкидывала картинки, как сводный краснел, хотя на него это не похоже, когда на защите курсовой вместо презентации открылись слайды с его фото, где он выглядел не самым лучшим образом.

На карточках был запечатлен Мишка в белье после какой-то гулянки, затем в клубе со своими дружками и в довершении в обнимку с девицей, которая, как после выяснилось, была подружкой женатого ректора!

Странно, что после этого он вообще не вылетел из универа. И это я сейчас не только о Мишке. Хотя с последним, скорее всего, подсуетился отчим.

Он, кстати, довольно тепло ко мне относился, да и я испытывала к нему симпатию, видя, его отношение к моей маме. Ту заботу и ласку, что он дарил ей.

– Мам, ты вообще на чьей стороне? – поджала я губы, надувшись, как мыльный пузырь. Прямо как в детстве, когда кто-то без спросу забирал в песочнице мои формочки.

– На стороне справедливости. Потому и прошу, останься, по крайней мере, до утра.

Она тянула время, рассчитывая, что я выпустила бы к рассвету пар и успокоилась. И мысль подобная даже проскочила у меня, но ровно на пять минут, пока в спальню не ввалился Мишка, застыв в дверях.

– Привет, мышка, – подмигнул он мне нахально, – мозоли не натерла?

– Пошел ты! – сорвалось с языка под неодобрительный взгляд мамы.

– Пожалуй, вам стоит поговорить, – поднялась она и направилась к выходу, а Мишка вальяжно расположился на ее месте.

– Куда собралась на ночь глядя? Или дела так плохи, что решила тряпье продать?

– Скоро самому придется разбить копилку, – фыркнула я, – твой отец оставит тебя без гроша, ты доиграешься!

– Он лишь пугает. А то я его не знаю, – растянулся Миша на моей постели, закинув руки за голову. – Поворчит, жизни поучит и забудет.

– Успокаивай себя дальше, – запустила я в него свитером, скомкав его, видя, как братец нагло достал из сумки мой бюстгальтер. – Хотя для начала тебе лучше собрать бабки на силикон, а уж потом на черевички.

– Твоя комната дальше по коридору! – прорычала я, понимая, что просто так Мишку не вытолкать.

Разные весовые категории, вот припираться у нас получалось результативнее!

– Помню. Это, пожалуй, прихвачу, – засунул он нагло мое белье себе в карман спортивных штанов. – Кстати, будь осторожнее, когда будешь принимать душ!

Закатила глаза, решив не вестись на его грязные провокации! Душ! Ха, что этот мерзавец мог придумать на сей раз: перекрыть мне кран с горячей водой, отключить воду, когда я намылюсь или… налить зеленку во флакон с тропическим гелем? Махнула мысленно рукой, не принимая уже всерьез угрозы Мишки!

– Ненавижу тебя! Ну, держись, Гадюкин! – топая ногами, смотрела я в зеркало, не веря своим глазам. И то, что видела мне совершенно не нравилось!

И расплакаться бы, да слезы закончились еще года два назад, когда наша война, как мне казалось, достигла апогея.

Нет, до него тогда было еще далеко, как продемонстрировало время. А сейчас, кажется, мы как раз и дошли до пика.

Приемы становились все изощреннее, методы опаснее, а желание вытравить друг друга из дома – сильнее.

И, пытаясь подрагивающими руками, отодрать монтажную пену со своих волос, я с ожесточением придумывала, какую бы свинью подложить в ответ братцу.

Нет, он должен ответить за это гадство! И я его проучу обязательно, если первая не рехнусь, конечно.

Хотелось бы верить в удачный исход моей затеи, только вот пока мыслей не было. Зато уверенность выросла стократно, стоило бросить взгляд на свое отражение в зеркале. Похоже, стрижка была неминуема. А все так восхищались моими волосами: подруги, бабуля, однокурсницы, хотя те просто завидовали. Ведьмы! Точно сглазили!

Поджав губы, шмыгнула носом, ощутив на миг себя слабой и беззащитной, но уже через мгновение сжала в руках расческу, прищурилась и процедила:

– Правила в игре закончились, братишка! – ударила кулачком по тумбочке в ванной комнате и, достав ножницы из ящичка, сама с холодным сердцем, но дрожащей рукой, откромсала пряди.

Как только не углядела?

А Гадюкин хитер, надо же заморочился. Работу провел, чтобы подменить флакон!

Ничего, победа все равно будет за мной. И пусть сейчас я напоминала пугало: красная от досады, с пылающим яростью взглядом и скворечником на голове, все равно верила, что удача будет на моей стороне.

Миша утверждал, что женщины коварны. О да. Ему выпал сектор-приз на барабане и месть неминуема! Потому, засучив рукава, я набрала бабуле.

Та ответила мгновенно, поинтересовалась, все ли у меня в порядке, правда слушать не стала ответа на вопрос, а принялась пересказывать сплетни своих подруг.

И вместо того, чтобы быстрее провернуть дельце, я вынуждена была пятнадцать минут слушать, кого скрутил радикулит, а у кого саранча слопала все на участках.

Выдохнув и еле сдержав зевоту, я даже вздрогнула, когда бабуля решила дать мне аудиенцию, гаркнув в трубку.

– И что ты вообще позвонила-то в такой час?

– Я? – тряхнула головой, поправив топырившиеся впереди волосы. – А… – опомнилась спустя миг. – У тебя кровать цела?

– Двуспальная?

– Ага.

– Да, никак твоему бывшему деду ее не отвезу. Негодяй. И что он нашел в этой клуше с фиолетовыми волосами, тоже мне фифа! – принялась бабуля снова.

Эту тираду мог прервать только тот, кому нечего терять. Мне было, но я все-таки рискнула.

– Бабуль, одолжишь на время?

– А тебе зачем? – настороженно спросила она.

– Э-э-э, моя сломалась, – соврала, придумывая, как эту громадину вывозить-то.

– Неужели новый папаша настолько прижимист?

– Ба, Анатолий хорошая партия для мамы. Прекрати.

– Допустим.

– Мне ненадолго, – потирая ладошки, заверила бабулю: верну в целости и сохранности!

– Ладно. Забирай. Я все равно уезжаю в санаторий на месяц послезавтра.

– Отлично, – подмигнула я своему отражению в зеркале.

Часть плана была выполнена. Осталось выбрать место, а потом… Счет будет…

Впрочем, я уже сбилась какой. Да это и неважно. Главное, чтобы братец понял: со мной шутки плохи!

2. Глава 2

Нехорошо получилось!

И тачку жаль. Новенькая была. Хотя права тоже.

Скорее всего, недолго им осталось лежать в моем кармане. Вряд ли в этот раз подфартило бы и судья сомнительно, что снова окажется знакомой отца.