Ее сила иссякла, и ливень прекратился. Девушка спала, а тучи лениво расползались, как большие черные жуки.

Обойдя лужу, я занес ведьму в первый попавшийся дом.

— Позаботьтесь о ней, — велел сбившимся в кучку жильцам.

А сам оседлал Сапфира и выехал навстречу насквозь промокшему солдатскому отряду. Показал инквизиторскую бляху командиру, усатому мужику с седой головой.

— Господин инквизитор, простите ради всего святого! — начал оправдываться он. — Мы опоздали и едва выпустили стрелы, как начался ливень. Это дело рук ведьмы, будь она проклята!

— Все эти люди свободны от проклятья, — ответил я спокойно.

— Но как же приказ…

— Я сказал свободны.

Возражения этого старика меня разозлили.

— Перед смертью ведьма сняла проклятие. Можете идти, а крестьян оставьте в покое.

Про Йованну я не стал говорить намеренно. Незачем лишним людям знать о ней и ее участии.

Командир подумал несколько мгновений и покорно кивнул.

К ночи на краю деревни соорудили погребальный костер, и я лично поджег сырой хворост. Священный огонь окутал тела погибших, в ноздри ударил едкий дым. Я долго стоял, глядя на танец пламени и успокаиваясь. Павшие от проклятья возвращались туда, откуда пришли – к земле. Это и есть круговорот жизни и смерти. Это и есть Порядок.

Уголья еще дымились. Стояла глубокая ночь, когда ко мне осмелилась подойти пожилая женщина и пригласить в дом.

— Мы у родни переночуем, а вы здесь устраивайтесь, — она хлопотала у порога.

Внутри я увидел ведьму. Ее успели раздеть, замотать в теплое покрывало, как гусеницу, и уложить на кровать. Йованна не приходила в себя, силы были истощены, но я знал, что к завтрашнему дню все будет в порядке.

— А вы инквизитор, да? — пропищала чумазая девчонка, дернув меня за рукав.

— Кыш отсюда! Простите любопытное дитя, господин. А это ваша?.. — спросила женщина, кивнув на ведьму.

— Да, это моя спутница.

— Передайте ей наши искренние благодарности! — она поклонилась в пол, глаза крестьянки слезились. — Я постелю вам здесь же, на лавке. Не обессудьте, люди мы небогатые. Но сначала откушайте, господин инквизитор.

Потом заглянул деревенский староста, отблагодарил, принес немного еды и молока. Инквизиторов боялись и старались лишний раз не попадаться на глаза.

Лавка оказалась коротка, но это лучше, чем голая земля. Прошлую ночь я почти не спал, поэтому усну быстро.

Несмотря на усталость, сон не шел. Раз за разом я прокручивал перед глазами картину, как ведьма стояла, раскинув руки, мокрая от воды, в этом своем платье, которое обтянуло тело второй кожей. Это был чистейший Хаос – опасный, могущественный и совершенный в своем несовершенстве. Буйство стихии, вместившееся в одном хрупком теле. Сила, которую обуздали тонкие женские руки.

Не знаю, почему, но от этого образа по коже ползли мурашки. Почти все ведьмы, которых я видел, были уродливы, с оскаленными зубами и искаженными лицами. Как та, что я убил сегодня. Были и те, что натягивали личину прекрасных дев, но под маской я все равно видел уродливое нутро. Их Хаос смердел тленом и пылью, старыми подвалами и вонью тесных городских улиц. А ее Хаос любил, тянулся к ней.

Сейчас Йованна мирно спала, до слуха доносилось тихое размеренное дыхание. Возможно, она и правда была не такой, как ее сестры. Либо просто слишком молодой, не успевшей в полной мере вкусить запретной силы и соблазниться ей. Если оставить ее в живых, то через годы мир увидит невероятно сильную ведьму. Сегодняшнего хватило, чтобы это понять.

И как будет правильно, а как по совести? О том, что она сняла смертельное проклятье с деревни, я старался не думать.