— А я думала бабушки только варят, — нахмурилась она. — А его можно будет есть?

— Я постараюсь, — рассмеялась открыто.

— Ты смеёшься, — заворожённо смотрела в камеру моя девочка.

— Да, — я растерялась. — И хочу ягод сама набрать.

— А мне нельзя?

— Я попробую, если мне понравится, будем с тобой ездить каждый год в лес.

— Мне нравится!

Долго с ней разговаривать нельзя. Она сама уставала, и мне не велено.

Поцеловав доченьку онлайн, поспешила собраться в поход.

Старый спортивный костюм, который не выкинула, не знаю почему, возможно для этого случая. Резиновых сапог у меня не было…

— А возьму-ка я их у Петра Ивановича, он мужичок маленький, с шерстяным носком как раз мне будут его сапоги.

Я так воодушевилась, мне так захотелось в лес, набрать самостоятельно ягод, как мы делали в детстве, что не могла дождаться когда же доберусь до этой несчастной электрички.

А сама ещё из квартиры не вышла.

Взяв рюкзак и корзинку, нахлобучив старую панаму, я поднялась к Петру Ивановичу, ошарашив его своим визитом.

Старик невероятно удивился. А я потрясла своими шерстяными носками, которые связала, помнится, пару месяцев назад в самую жару… Ну, да я немножко не в себе.

— Пётр Иванович, к вашим чудесным яблокам, я бы хотела сходить и набрать бруснику, — улыбнулась и приподняла одну бровь.

Без флирта, просто озарённая счастьем, что есть о чём думать и мечтать.

— Оксаночка, проходи.

— Нет, быстренько.

— Быстренько у меня не получится.

— Пётр Иванович, сапоги будут?

Старик копался в своём шкафу. Его собака виляла хвостом, нюхая мои тапочки.

— Сядь на электричку до Рыбачки и выйди на одну станцию раньше.

— Так Рыбачки вроде нет, — я нахмурилась, вспоминала, что это теперь мёртвая деревня. Ещё недавно репортаж смотрела по нашей области. — И станцию там закрыли.

— Но станция перед Рыбачкой всё-таки есть, — сказал дед , со знанием дела.

Выдал мне чёрные страшные сапоги и дождевик.

— По прогнозу: тучи ходят, но дождя не будет, — поморщилась я.

— Возьми, будет, — скрутил плащ и сунул в маленький пакетик.

Я плащ и свои тапки закинула в рюкзак, где уже лежала вода и небольшой перекус, вступила в сапоги.

Пританцовывая, на радостях поцеловала Петра Ивановича в щёку и выбежала из его квартиры, чтобы успеть до его предложения перекусить перед дорогой.

На часах было восемь утра, когда я вышла из дома, в предчувствие чего-то совершенно чудесного!

2. Глава 2 Заплутавшая в тайге

Я жевала бутерброд, запрокинула голову к небу.

Распогодилось. Говорила же Петру Ивановичу, что дождя не будет.

Небо такое синее, что если только на него смотреть, не оборачиваясь вокруг, то и не поймёшь – весна или осень.

Сосны высоко, янтарные стволы, зелёная хвоя частично жухла, и опадала.

Берёзы повислые, между ними приютились тонкие осины. Где листья зелёные, а где золотые. У подножия папоротник пожух наполовину, иван-чай – снизу гнилой, а верхушки ещё изумрудные.

И с травой такая же история: кочка усохла, кочка зелёная.

Увядание природы шло полным темпом.

Ещё километра два назад дорога была украшена рисунком протекторов. Машины ездили здесь, а я как-то ориентировалась на линию электропередач. Буквально десять шагов сделала от неё и потерялась. Не видно проводов.

Теперь смотрела на грязь под ногами, в ней лужи с удивительно чистой водой, листья плавали по глади, а на дне коричневые иголки хвои.

Черничник, ободранный комбайном. Чтобы восстановиться, такому кусту требуется время, неудивительно, что этих лесников с комбайнами штрафовали. Но явно не здесь, не в этой глуши. Здесь есть люди. Или были… А ещё бы хорошо, чтобы кроме людей никого не встретить.