Тяжело вздохнув, прячу за виноватой улыбкой фонтанирующий из всех щелей позор. 

— Простите, я... погорячилась. Сама не знаю, что вдруг на меня нашло. Просто этот праздник и куча родственников... явиться туда одной это даже хуже, чем единственной из всех детей не получить подарок от Деда Мороза на новогоднем утреннике. 

В тёмных глазах мелькает что-то вроде сочувствия. 

— Вам не достался подарок? 

— Да, в пять лет. Оказалось, мама забыла его дома, и вместо говорящей куклы я получила утешительный леденец от переодетой в Снегурочку воспитательницы Софьи Палны. 

И с каких это пор я исповедуюсь незнакомцам? Надо срочно уносить ноги, пока не опозорилась ещё больше.

— Ещё раз простите, это всё состояние аффекта, - извиняюсь и неуклюже сползаю со стула. - Порой мои действия опережают мысли. Это как раз тот самый случай. 

— А что вы будете делать потом? - коверкая слова стреляет он, пригвоздив мои каблуки к полу неожиданным вопросом. 

— В каком смысле - "что буду делать" , и когда это - "потом"?

— Ну, допустим, я приду с вами в ресторан и сделаю вид, что я ваш Оливер...

— Олег.

— ...но я же не он. Потом, в конце концов, всё равно откроется правда и ваши родные узнают, что вы обвели всех вокруг пальца. Вы же не собираетесь с ним расставаться?

— Нет... но это же будет потом... - мямлю, и только сейчас меня вдруг осеняет лежащая на поверхности истина: я не знакомила Олега с родителями не потому, что не хотела, чтобы они вмешивались в нашу жизнь, а потому, что подспудно чувствовала, что наши отношения никогда не дойдут до логического завершения.

Какой смысл знакомить самых родных и близких с человеком, который в моей жизни всё равно проходящий?

И на эту авантюру я решилась так легко тоже только потому, что в глубине души понимала, что сегодняшняя их встреча с «Олегом» возможно, первая и последняя, и они никогда не узнают, как выглядел тот, настоящий Олег...

Я не хотела признаваться в этом даже самой себе, предпочитая думать, что Олег конечный пункт в моём марафоне, финал, но этот незнакомый немецкий парень с рычащим акцентом за долю секунды заставил меня вытащить наружу и обнажить мои самые потаённые мысли. 

Просто отлично! Тридцатилетний юбилей превратился из праздника в день самокопания.

Ощупав мою фигуру истинно мужским взглядом, незнакомец одним глотком осушил остатки пива и с громким стуком поставил кружку на столешницу.

— А знаете, я согласен. Всё равно я не знал, на что убить ближайшие пару часов.

— Вы это сейчас серьёзно? - недоверчиво кошусь, когда он, поднявшись, растёт рядом со мной двухметровым исполином.

— Вполне. К тому же, кто в трезвом уме откажется от ужина на халяву? Не забывайте - я наполовину русский. Идём, - не дожидаясь моего ответа, русско-немецкий суррогат чешет на выход, оставляя после себя шлейф крышесносного аромата. 

Кожаная куртка в заклёпках, рваные джинсы, акцент, щетина и торчащий в разную сторону хаер... Я сошла с ума, раз пошла на всё это, да и он сумасшедший не меньше, раз на это всё согласился.

3. Часть 3

***
Двигаясь за ним по «зебре» на светофоре, я вдруг ещё острее осознаю весь идиотизм сложившейся ситуации.

Какой чёрт меня дёрнул разыграть весь этот фарс? Ну глупо же! Какой из него тридцативосьмилетний адвокат? Рокер, байкер, адепт Нирваны – ну уж точно не офисный планктон. И этот его акцент... Да мой отец его с первого взгляда раскусит, бедолага рта раскрыть не успеет.

- Простите, э… - пищу, прочистив горло. 

И куда это вдруг подевалась моя хвалёная решительность?

Ускоряю шаг, равняясь с парнем, чувствуя себя рядом с ним малышкой. Это с моими-то почти метр восемьдесят!