Зачем ты это сделал? Чего добился? Понимаешь ли, как больно мне сделал? Разве можно быть настолько жестоким?

На каждом вдохе мою грудь раздувает, словно парус. Кажется, что на следующем она заскрипит и пойдет трещинами. Плечи тоже в движении, я не могу это замедлить и успокоить. Благо, слезы не летят. Им просто неоткуда взяться. Ведь внутри меня все горит.

Мне не хватает воздуха. Мне недостаточно пространства. Мне мира мало!

Я не умею носить маски. Наверное, Георгиев видит что-то в моем лице. И в какой-то момент… с силой стискивает челюсти и опускает глаза. Задыхаюсь от проносящегося за грудной клеткой вихря. Он задевает и воспаляет каждый нерв. Делает мою плоть дрожащей и слабой. Но только пока я какое-то жалкое мгновение думаю, будто Саша пожалел о своем поступке. Пару секунд спустя он вскидывает взгляд на одного из своих друзей и беззаботно тому ухмыляется.

– Ага, тоже заметил этого черта. Поднялся он, блядь… Расскажет! – поддерживает разговор, в который я до этого даже не пыталась вслушиваться. – С лоха на пидора он поднялся. Вот как это называется.

Ребята поддерживают сказанное взрывом хохота. И сам Саша… Он тоже смеется.

У него все прекрасно.

А как иначе? Что я хотела?

После цветов воспарила. Думала, такие букеты кому бы то ни было не дарят. Я ведь его едва смогла поднять, столько роз было! Я пересчитывала, к каждой прикоснулась – сто восемьдесят одна.

Он ведь мог отделаться чем-то скромнее.

Неужели дело лишь в том, что он в своей красивой жизни привык к широким жестам? Привык производить впечатление?

А сами по себе эти цветы ничего и не значат!

Я думала… Какая глупая!

И записка эта… Команда! Ты и я! Все по тому же сценарию! Спектакль для его родителей!

Я даже на претензии не имею права. Он ведь обещал ко мне не приставать больше. Но не уточнял, что вдруг прекратит заниматься сексом с другими. Нет, не клялся! Я сама – дурочка – очаровалась!

Разворачиваясь, пробираюсь через толпу к морю. Хочу подышать и успокоиться. Только внутри меня такой шквал стоит, что даже море другим кажется. Весь мир! С ним что-то не то!

Можно бы было просто вызвать такси и поехать домой. Но там Лиза. Не хочу при ней плакать. В прошлый раз едва сдержалась. В этот – точно не смогу. А я не терплю подобного проявления чувств.

Лучше топить Вселенную в смехе, чем в слезах.

Бреду у самой кромки, наплевав на то, что пенящиеся волны касаются танкетки босоножек. Обычно я не допускаю ничего, что способно испортить одежду или обувь. Но сейчас не могу даже думать о каком-то мнимом уроне, когда внутри меня уже нанесен апокалиптический ущерб.

– Привет, – долетает до моих ушей веселый мужской голос.

Машинально оглядываюсь на парня, которого мгновение назад миновала, и сосредотачиваю взгляд на его лице. Даниил Шатохин – один из звездной пятерки баскетболистов. Один из Сашиных лучших друзей. Видела его с ним в академии чаще, чем с другими.

– Богданова, да? – шагает мне навстречу. – Прости, имени не вспомню. Вас слишком много.

– Соня, – отзываюсь я, краснея.

– Тоха, – представляется он своим прозвищем.

Странно, что удосуживается. Должен ведь понимать, что все знают, кто он такой. Возможно, он не такой придурок, каким кажется со стороны, и способен проявлять вежливость, даже будучи уверенным в своей звездности.

Смущение, которое вызывает Шатохин, замирая на мне взглядом, в любой другой день вызвал бы дискомфорт. Но сейчас я радуюсь тому неожиданному эмоциональному переключению, что происходит внутри меня.

– Будешь сангрию? – ленивым жестом взбалтывает семисотграммовую бутылку. – Вкусная. Честно.

Облизывая губы, смотрит при этом так, что у меня на коже выступают мурашки.