- Неожиданно, - цедит тот, едва отвечает на звонок.

- Оля у меня, - коротко сообщаю.

Слышу приглушенные ругательства.

- Почему телефон недоступен? Мать с ума сходит! - рявкает Самедов.

- Она нашла документы об удочерении и знает правду.

Повисает такое молчание, что я не сомневаюсь - у мужика попросту нет слов.

- Как она? - сдавленно спрашивает он.

- Сейчас спит. Но восприняла все это… остро. Я оставил ее у себя, чтобы дел не натворила.

- Спасибо, - неожиданно говорит Ильдар. - Скоро буду.

Откладываю телефон, уже представляя, как разозлится Оля. Но так правильно. Так надо. Так будет лучше.

Самедов приезжает, меньше чем через полчаса. Оперативно.

- Где она? - тихо спрашивает.

- Еще спит. Собираетесь будить?

На его лице мелькает неуверенность, которая меня удивляет. Не свойственно подобное Ильдару.

- Или, может, чаю?

- Лучше чего-то покрепче, - неожиданно предлагает он. - Я с водителем.

Молча киваю, и мы проходим в кухню. Достаю бутылку вискаря, два стакана. Даже закуску успеваю намутить.

- Как это вышло? - наконец, спрашивает он после первой. - Я же все попрятал.

- Документы в академию искала.

Мужик, кивнув, прикрывает глаза, вздыхает. И еще один стакан махом опрокидывает.

- Так у вас по-прежнему ничего? - спрашивает, а при этом уже смотрит совсем иначе.

- Ничего, - подтверждаю. - Я просто по-дружески помог ей и поддержал, чтобы не вляпалась никуда.

- Трахал ты ее тоже по-дружески? - повышает голос Ильдар. - Ты же слово мне дал!

- Я уже говорил, как все это вышло.

Запал Самедова как-то сдувается. На лице отражаются усталость и странная отрешенность.

- Как? - спрашивает слово в пустоту. - Как она додумалась до такого? Я же воспитывал ее, оберегал, хотел, чтобы у нее все было правильно… - столько горечи в его голосе, что мне искренне жаль. Я не смогу когда-то разделить его чувства - детей мне не видать, как, собственно, и своей семьи.

- Оля очень целеустремленная, - тихо замечаю, снова беру бутылку, но Самедов прикрывает свой стакан.

- Мне хватит. Хочу быть в состоянии поговорить с ней, когда проснется.

Молчаливо соглашаюсь и убираю виски.

- Что думаешь делать? - еще один опасный вопрос.

- С чем?

- С ее чувствами к тебе. Она же влюбилась как кошка. Не отступит.

- Рано или поздно ей надоест, и она переключится на кого-то достойного.

- А ты, значит, недостоин? - цепко спрашивает Ильдар. Я же мысленно ругаю себя за то, что расслабился и потерял бдительность. А не стоило забывать, с кем сижу тут.

- У меня другие приоритеты, - ухожу от ответа.

- Какие? Чем тебя моя дочь не устраивает? Что в ней не так?

Слышу в его голосе обиду за собственного ребенка. Оно и правильно. Наверное, я бы так же защищал свою дочь. Если бы…

- Все так. Но я считаю, что отношения серьезные для того, кто способен удержать себя в рамках, а не шарахаться на сторону.

Пусть звучит гадко, но признаваться в собственной ущербности я не стану. Даже сестре не рассказал, а уж Самедову и подавно ни к чему это.

- То есть для тебя Оля - одна из? - мрачно уточняет он. Пока я раздумываю, как ответить на это, в дверях появляется Ольга. Сонная и испуганная.

И разговор сам собой заканчивается…

18. - 17 Оля -

- Пап… - тут же осекаюсь. - Ты что здесь делаешь?

- У тебя телефон выключен, - довольно спокойно отвечает он. - Мать с ума сходит, не может дозвониться. Хорошо, что Дима позвонил и сообщил, где ты.

Перевожу взгляд на Волкова, но тот встречает его спокойно. Что ж, видимо, ему не терпится избавиться от меня. Опять…

- Ну, ты убедился, что я в порядке, - говорю грубее, чем следовало бы. - На этом…

- Оль, - неожиданно мягко говорит Дима и, поднявшись из-за стола, идет ко мне. - Вам надо поговорить. Не руби с плеча, - добавляет тише.