– Просто попробуй, – устало выдохнул Злобин и вновь повернулся к старушке, с милейшей улыбкой диктуя свой заказ.

Когда пришла моя очередь, он бестактно подпихнул меня к прилавку, а сам пошел занимать свободный столик. На удивление, в столь ранний час пиццерия была полна народу.

Растерянно разглядывая “шедевры” местной кулинарии, я даже близко не представляла, что здесь наиболее съедобное.

– Тебе что-то подсказать, детка? – спросила продавщица, одаривая меня добродушным взглядом.

– Эээ… Мне два куска чего-нибудь с ветчиной и сыром. И чтобы не острое. Один кусок завернуть с собой. И чай… Черный.

Кивая моим словам, женщина записала все пожелания на листочек и отправила меня за стол, сказав, что скоро все принесут.

Опустившись на бордовый диванчик из дерматина, я окинула помещение хмурым взглядом. Сидя за квадратными столиками, народ с аппетитом уплетал куски толстого теста.

– Поверь, ты изменишь свое мнение, – снисходительно бросил капитан, доставая из своего портфеля папки с документами.

Вынув из одного файла шесть фотографий, он по порядку разложил их на клетчатой скатерти.

– Вот. На данный момент у нас шесть жертв, – его палец поочередно ткнул в каждое изображение, – Все половозрелые женщины, но на этом сходства заканчиваются. Возраст, профессия, образ жизни, внешность… Никаких совпадений

Я бегло пробежалась взглядом по улыбающимся лицам. Обычные фотографии – кто-то снят на празднике, кто-то на работе… Хотя, собственно, чего я ожидала? Злобин не настолько глуп, чтобы светить посмертными изображениями жертв в кафе.

– А что с временными промежутками между убийствами?

– Тоже мимо. Первые два убийства совершены в ноябре прошлого года с разбросом в несколько дней, в декабре одна жертва, потом полтора месяца затишья и еще одна убитая в феврале этого года. После все прекратилось… – капитан нервным движением сгреб фотографии в одну стопку, – Однако недавно этот сукин сын объявился вновь. Две жертвы за этот месяц. Первую нашли на первомай, и я сразу же запросил кинолога.

Я нахмурилась и, вырвав карточки из его руки, вновь разложила их на столе.

– Вы говорите о нем в мужском роде… Считаете, что наш убийца мужчина?

– Преступления имеют сексуальный характер. Все жертвы обнажены, а внешние и внутренние половые органы будто паяльником выжжены. Так, что, да. Вероятнее всего, мы имеем дело с сексуальным маньяком. Предвещая твой вопрос, сразу скажу, что посторонних следов ДНК на телах не было обнаружено.

Меня передернуло от всего услышанного. Я раньше конечно сталкивалась с жестокими убийствами, но чтобы такое…

Заметив мою реакцию, капитан сцепил длинные тонкие пальцы в замок и мрачно поинтересовался:

– Ты вообще уверена, что сможешь заниматься этим делом? Предупреждаю сразу, я не потерплю никаких истерик. Все излишние эмоции придется оставить за порогом своего дома.

– Уверена, – сухо ответила я, – Не переживайте, Данила Дмитриевич, я не страдаю чрезмерной сентиментальностью или брезгливостью.

Дело действительно оказалось непростым… Но если я и дальше хочу продвигаться по службе, то просто обязана справиться и сделать так, чтобы на передний план вышел мой профессионализм, а не цыганская кровь и криминальные похождения отца.

– Хорошо, – кивнул он, – Тогда думаю можно перейти на ты. И, да – просто Дан. Полное имя не люблю.

Буквально через минуту нам принесли заказ, и все рабочие вопросы пришлось ненадолго отложить, посвятив все внимание завтраку.

Я с опаской взяла в руки пышущий жаром кусок пиццы и откусила самый краешек. Распробовала…

А потом еще.

И еще, и еще, и еще… Пока от куска не осталось ни крошки.