– Я еле хожу, Света! – признавалась она эти последние два года.
Диагноз после смерти – полная закупорка ног – не вырос сам собою. Болезни копились. Джуна их не хотела лечить сознательно и гордо.
Она старалась держать спину прямой. Но каждый шаг, как русалочке, отдавшей голос и хвост за любимого принца (в случае с Джуной – за науку), давался ей с трудом и великой болью.
– Мои ноги – как кувалды. Подожди. Расхожусь, – говорила она, если визит был ранним и она только вставала с постели.
Чтобы облегчить ее страдания, я посоветовала аппликаторы Ляпко, которые помогали многим в подобных ситуациях. Куда там! Заставить ее хоть капельку помочь себе самой – дело практически невозможное.
Однако вода и камень точит. Когда Николай Ляпко приехал в Москву, я потащила его к Джуне.
– Целитель? Да? Народный? – с тенью пренебрежения осматривала она моего друга Ляпко, который развернул перед нею свои ленты, и ромашки, и коврики, и валики – в общем, продукцию всех видов.
– Кандидат медицинских наук. Врач высшей категории Ляпко, – представила я ей друга еще раз.
– И сколько я вам должна? – уничтожающе спросила Джуна.
Ляпко – директор нескольких заводов по изготовлению аппликаторов в Донецке и других городах, поэтому заявление Джуны для него прозвучало как оскорбление. Он же не менеджер по продажам, а изобретатель. Но Ляпко достаточно сдержанно сказал, что это подарок.
Однако Джуна скептически общалась с ним. И даже стол, уставленный, как всегда, грузинскими блюдами, не сгладил напряжения.
Не перестаем мы удивляться из века в век, как писатели не любят писателей. Чтобы убедиться в «свежести идеи», перечтите еще раз Сервантеса. И вы убедитесь, что главная идея книги – высмеять доброту и благородство, а не вознести их на пьедестал нравственности мира. Цель книги «Дон Кихот» – опорочить романы известных в то время авторов, даже таких талантливых, как Лопе де Вега, который в свое время написал около 1400 искрометных великолепных пьес, например, «Собака на сене» и «Любовь без правил». Все это Сервантес призывает сжечь! Да-да! Именно сжечь! И даже ритуально сжигает на страницах своего романа! Вот это можно было бы назвать суперревностью и суперненавистью!
Не будем далеко ходить. Художник и поэт революции Маяковский пишет гневно, что надо сжечь все картины Шишкина…
Ничего удивительного, что экстрасенсы и целители также не любят друг друга. И мы с Ляпко психологически были к этому готовы. Однако терпение и мягкий доброжелательный напор сделали свое дело.
Ее кожа, нежная и почти прозрачная, не терпела прикосновений. Тем более таких радикальных, как острые гвоздики. Она деликатно отстранялась от любых объятий, контактов с чужими людьми. Не позволяла дотрагиваться до головы и рук. Категорически отказывалась от массажа. Зная меня, она иногда просила легонько промять спинку. Но Ляпко восприняла поначалу почти надменно. Самолечение проводила бесконтактным путем, как и лечение своих пациентов.
Однако, несмотря на подчеркнуто-холодный прием, Джуна уже на следующий день распробовала и поняла, что такое благотворное влияние аппликаторов, и позвонила с просьбой привезти ей «этих колючек еще». Насколько мне известно, она делала заказы несколько раз для себя и своих пациентов.