– Несомненно, отведу туда, куда скажешь, не дело ходить парню твоего возраста одному по лесу. Мало ли здесь разбойников шастает? Так-то, конечно, не шастают здесь вот именно. Но мало ли?

Спустя пару часов лес закончился. Они вышли на край широкого поля, заросшего высоким, сочным клевером. В середине поля располагалась деревня, без столбов электричества, без дорог. Колодцев и то не было, зато вместо них посередине деревни текла узкая в несколько метров речушка. Войдя в неё, Лууч увидел, как странно одетые местные аборигены подходили с черпаками и вёдрами к реке и набирали воду прямо оттуда. Вдоль всей реки стояли забавные одноэтажные деревянные дома с высокими крышами из такой же деревянной черепицы, сведёнными широкими конусами к небу.

Через речушку на другую сторону они прошли по полукруглому деревянному мосту из плотно пригнанных друг к другу брёвен. Невооружённым глазом было видно: здесь живут умелые плотники. Они прошли дюжину домов и остановились у свежевыстроенного дома, по такой же технологии, как и всё вокруг. Вошли во дворик, оказавшийся замечательным садом из деревьев, кустов и прочих плодоносящих насаждений, и оказались вплотную к закруглённой наверху двери.

Над дверью, на жилище Головуса, мальчик прочёл крупную резную надпись: «Здесь живёт Головус Плеч, странник и следопыт, сын Ловчего Теруса». Внутри жилища стоял едва уловимый запах еды. Головус сразу предложил перекусить с дороги, мальчик хотел ответить, но в образовавшейся тишине его опередило громкое урчание в собственном животе.

– Вполне красноречивое согласие, – заметил Головус и предложил садиться за массивный деревянный стол, стоявший в середине зала. Напротив места, где он сел, был аккуратно выложенный из разных по форме камней камин. В доме было всего два окна, тоже круглые. Они располагались друг напротив друга, вполне достаточного размера, чтобы было светло. Позже Лууч догадался: одно окно выходило на восход солнца, а противоположное на закат. В двери тоже было маленькое окошко, и она располагалась на западе. Так что когда солнце шло своим путём, луч света очерчивал всё помещение по дуге.

На столе хозяин дома выложил большой кругляш сыра, кувшин с молоком, бадью мёда, тарелку, полную разнообразных орехов, среди которых Луучу показался знакомым только лесной орех. Но он был каких-то неестественных размеров, аж со сливу. Потом хозяин извлёк из специального шкафчика вяленую рыбу, овощи и прочую, ранее не известную, разнообразную снедь. Живот мальчика снова напомнил о себе, а его рот наполнился слюной.

– Ну! – вступил Головус, усевшись на самый крупный, резной стул, по-видимому, предназначавшийся главе стола. – Отведай моей кухни, Лууч. Лучшее, что есть для гостя.

После обильной обеденной трапезы мальчик допил остатки молока из фигурной глиняной чашки, следом отодвинул пустую тарелку и выразил благодарность на всех известных ему словах в этой области, а когда закончил, вспомнил – в карманах у него лежат те орехо-фрукты, найденные в месте ночлега. Несмотря на разнообразие фруктов и овощей, хранящихся в доме Головуса, таких, какие он нашел и употребил в пищу, точно не было.

– Вот, смотрите. Может, вы знаете, что это за плоды? Я вчера нашёл их в лесу и съел парочку… Признаться, до поры никогда их не встречал, надеюсь, они не ядовитые, – с этими словами он положил все фрукты на стол.

Откинувшись назад, на спинку стула, Головус в этот момент навалился на поручень и продолжал жевать орехи, взятые предварительно в горсть. Стоило находкам мальчика коснуться стола, он наклонился вперёд, перестал жевать и с нескрываемым интересом уставился прямо на них, на мальчика, потом снова на плоды.