Как-то Муну повезло оказаться в числе первых: завидев издали неспешно поднимающегося по тропинке из Темного города толстяка, он, расталкивая конкурентов, бросился вперед и очутился прямо перед гигантским пузом.

– Работу ищешь? – поинтересовался толстяк, поглаживая свой драгоценный полнокровный живот.

– Да, да! Ищу! – едва ли не закричал обрадованный Мун.

Однако радость его погасил вопрос:

– Из камня резать умеешь? Хочу сделать подарок своей женщине – статую в полный рост.

Мун честно признался, что нет. Какая может быть скульптура? У него и лавку-то из камня вряд ли получилось бы соорудить.

– Ну тогда проваливай, другой работы нет, – был ответ.

И мгновенно в толпе нашлось с десяток тех, кто умеет.

Мун оказался в таком отчаянии, что готов был, как тот бедолага, который напал на него, наброситься на кого-нибудь и покусать. Да только, вспомнив стража порядка с его штрафом, поспешно отверг такую мысль: слишком велик риск ничего не обрести, но лишь потерять.

А тут его постигла новая, до этого невиданная напасть – налоги. Как оказалось, посреди ночи из Темного города вылетает сборщик крови, устраивается на вершине Кровавого утеса – и каждый должен подойти к нему и уплатить пять глотков. Причем платить жителям Светлого города полагалось всем в равном количестве, независимо от размеров и массы тела. И, если для трудоустроенного работяги такой сбор казался ничтожным, для безработной бедноты он был катастрофой.

– А если я не хочу платить? – поинтересовался Мун у вампира, ставшего в протянувшуюся к вершине Кровавого утеса очередь. – Что тогда?

– Тоже мне, удивил! Никто не хочет, – проворчал тот. – Вот только у сборщика нюх на недобросовестных налогоплательщиков. Если поймает – сдерет такой штраф, что врагу не пожелаешь. Я как-то попытался: трижды пронесло, а на четвертый попался. Так содрали столько, что на всю оставшуюся жизнь отбили желание укрываться от налогов.

Мун рисковать не стал – пристроился в конец очереди.

«А если б у меня не оказалось крови для уплаты, что тогда?» – думал он, когда огромный мускулистый верзила высасывал из него драгоценную жидкость. И вскоре получил ответ.

Собрав налог, раздувшийся от выпитого вампир улетел в Темный город. Но вскоре воротился, снова превратившись в мускулистого крепыша: видимо, сдал кому-то всю добытую кровь. После чего сборщик стал кружить над городом, внимательно зыркая по сторонам. Когда он пролетал мимо Муна – вдруг остановился и подозрительно уставился на него. У того прямо кровь застыла в жилах, когда сборщик налогов опустился рядом и медленно приблизился, водя носом, словно псина-ищейка, и громко втягивая воздух. Как оказалось, фраза «у сборщика нюх на недобросовестных налогоплательщиков» была вовсе не фигуральным выражением, а имела буквальное значение.

– А, этот уже платил, – к счастью для Муна, заключил сборщик. Но не улетел, а принялся вертеть головой, высматривая того, чей же запах на самом деле привлек его внимание. И вдруг радостно вскричал: – Ага, попался!

– Я уже платил! – в ужасе запричитал сидящий с протянутой рукой нищий попрошайка, к которому устремился сборщик. – Я платил, честное слово!

Не обращая внимания на эти восклицания, сборщик впился клыками в его горло. Но, видимо, так и не смог добыть из скелетоподобного тела ни капли – нищий был совершенно пуст. А потому в следующий миг верзила-сборщик грубо схватил попрошайку за горло и поволок за собой.

– Куда это его? – спросил Мун какого-то прохожего.

– Известно куда – в Яму пепла, – ответил тот и, содрогнувшись всем телом, заторопился прочь.

Все, кто был не в состоянии заплатить налог, выселялись из города: их уносили за пределы большого кратера и бросали в так называемую Яму пепла. А это, как говорится, билет в один конец, ведь по краям города дежурят стражи и взимают плату за вход. Для тех, кому нечем платить, путь в большой кратер закрыт. Так что обескровленному нищему суждено либо погибнуть, когда взойдет Солнце, либо найти себе какое-нибудь темное укрытие и вечно жить там, воя от сводящего с ума голода. И еще неизвестно, что из этого хуже… Угодить в Яму пепла считалось едва ли не самым страшным, что может произойти с вампиром; это название произносилось с ужасом и трепетом. В принципе, оно говорило само за себя: многие нищие, которых бросали в эту яму, были так слабы от недостатка крови, что у них не хватало сил выбраться из нее. Потому дно этого небольшого кратера было сплошь усеяно прахом сгоревших на Солнце несчастных.