Смертельные топи, ставшие последним пристанищем не одного воина.

Таинственная зона, обходимая десятой стороной при всех рейдах. Во время самых крупных операций на Болотах именно Третье всегда считалось вне области исследований. Слишком опасное. Чересчур непредсказуемое. А неизвестное нечто, обитающее в тех дебрях, даже храбрейших Гамм Безопасности пугало своей неопределенной, уничижительной силой.

«А вообще – плевать! – решил вдруг Гиймон. – Все лучше, чем скитаться по одним и тем же участкам изо дня в день. А к закату приползать к хмурым стенам башни, чтобы завалиться в холодную постель».

Рассвет Синий вервольф встречал уже на подступах к болотам.

***

Моника.

- Гляди, - ткнула белокурая сестрица немилосердия вперед. - Это самые гремучие топи, что тут есть. Идеальная ловушка для красавцев, - торжествующе блеснули ее бирюзовые радужки.

Мы выплыли на поверхность в районе морских скал, покрытых лёгким пушком мха и тины. На этих природных ложах и улеглись мои хвостатые подружки, знакомившие меня с их любимым ущельем, почему-то заканчивающимся болотами.

- И чем же они отличаются от всех остальных? – придирчиво осмотрела я одними глазами ничем непримечательное болотце.

- Как это чем?! – возмутилась рядом сидящая красноглазка с неестественным цветным рифле. – Ты только представь: разбивается их никудышный кораблик о рифы, а сюда доплывают самые выносливые, - плотоядно улыбнулась Сирена.

- Но вы же их убиваете! – передернуло меня от отвращения.

- Что за чушь?! – с негодованием уставились на меня девушки. – Мы их подбираем!

- А потом отпускаете? – недоверчиво уточнила я.

- Ха! – заливисто засмеялась Сирена. – Ты еще скажи: «Спасаем»!

- А по-моему, тут всего два варианта, девчонки, - нахмурилась, изумляясь их умению игнорировать собственное бессердечие. – Вы либо помогаете утопающим, либо способствуете их смерти.

- Да нет же, - махнула рукой Цветная. – Пока мы упузыриваемся они живехонькие и вполне себе довольные. Их магия наших песен поддерживает.

- Но потом же они умирают! Безжалостные вы рыбины! – вскричала, будучи не в силах слушать дальше их извращения.

- Тсс! – шикнула на меня ближайшая топительница, позеленев.

И это не фигура речи, если что. Лицо девчонки реально так сморщилось и пошло сине-зелеными пятнами. Еще и клычки мелкие выступили из расширившегося рта. Ну точно бешеная кошка, окунувшаяся в зеленку! И во что-то еще.

- Тихо! Не шуми! Они плывут, плывут...- зашептали мымры, впившись глазами в показавшуюся из-за скал лодку.

Гиймон.

Рассвет Озерный Волк встречал уже на подступах к болотам. Прохлада, смешиваясь с характерной вонью, противно царапала ноздри, заставляя жалеть о том, что вервольфы не кутаются в шарфы.

Гиймон не страдал от местного холода. Волки почти не подвержены простуде, а в родных краях даже осенью бывало ощутимо морознее, чем тут – на берегу Великого Озера. Раздражали лишь запахи. Резкие, чужие, настораживающие внутреннего Зверя.

Особенно вблизи Болот. Переход от чистой прозрачной водной глади огромного Великого Озера, которое по сути было настоящим морем, к пахучим топям начинался незаметно. Достаточно было пройти меж скользких скал у побережья, являющихся невысокими огрызками голо-каменной горы, нависающей над морем.

Здесь, в образовавшейся каменистой бухте зеленела застоявшаяся вода своей зловонной мутью. А сразу за ней топорщилась поросль высоких камышей, утопающих в вязкой почве начинающихся болот.

Таким образом, скалы представляли собой своеобразный мост между миром кристальной синевы моря и грязными землями обитателей Болот.

Так собирательно прозвали несколько малознакомых вервольфам рас: Мегер, Зеленых Орков. Наверное еще, гоблинов, которых никто и никогда не видел. Возможно, Сирен, о которых рассказывали лишь легенды, да пьяные моряки. Вполне вероятно, Нагов, русалок, троллей... да мало ли кто может жить в этой тёмной жиже??..