– Ладно, признаю, Милли нравится не всем, – фея высунула кончик языка и, прищурившись, словно хищник, взглянула на тыкву. – Но эта-то шоколадная!

– Вот именно, – я взяла нож со стола, стараясь выглядеть как можно спокойнее, хотя внутри у меня плясала целая буря.

Под ложечкой приятно холодило от мысли, что я сейчас прикоснусь к первой загадке «Ночной ведьмы». Внутри тыквы наверняка что-то значительное. Что-то важное. Может, даже таинственное.

Я резала шоколад медленно, растягивая момент. Не потому, что боялась, а потому, что… ладно, боялась тоже. А вдруг внутри какое-нибудь заклинание, от которого вся комната взлетит на воздух?

– Алиса, – тихо сказала Эля, заметив мою нерешительность, – может, лучше я?

– Нет уж, – я мотнула головой. – Я сама.

Наконец, нож щёлкнул, и верхняя половинка тыквы легко поддалась. Мы замерли, как дети, которые впервые открыли сундук с конфетами.

Внутри был листок, плотно свёрнутый в трубочку. Я осторожно вытянула его двумя пальцами, как будто он мог укусить.

– Что там? – Жасмин подалась вперёд, чуть не упав с кровати.

– Подсказка, – прошептала я, развернув бумажку.

Слова были написаны каллиграфическим почерком, который выглядел нарочито изысканным, как будто автор подсказки хотел внушить нам трепет ещё до того, как мы поймём её смысл.

«Трансформация – искусство в мелочах. Ищите не очевидное, а скрытое».

– Ого, – прошептала Эля.

Жасмин нахмурилась, разглядывая текст.

– Значит, ты что-то будешь превращать. Только что и как?

Я пожала плечами, хотя внутри всё кипело от мыслей. Трансформация? Это же круто! Правда, обо всём этом вслух лучше не говорить, а то вдруг девчонки решат, что мне нравится всё это безумие.

– Ну, по крайней мере, нам не сказали, что надо кого-то заклинать, – сказала я с усмешкой, пытаясь скрыть своё воодушевление. – А значит, шансы выжить у всё ещё есть.

Жасмин серьёзно кивнула:

– Верно. А теперь давай есть тыкву!

Я только закатила глаза, но почему-то не могла перестать улыбаться.

Аудитория по некромантии находилась в самой глубокой части академии – там, где воздух напоминал запах старого погреба, а свет проникал лишь слабыми бликами от светильников, словно сам стеснялся освещать это место. Жасмин радостно щебетала, что наконец-то увидит величайшего некроманта современности. Родолит мрачно молчал, как будто уже предчувствовал катастрофу. Я же шла, борясь с желанием сбежать: мои представления о некромантии ограничивались голливудскими зомби и словом «мерзость», а воспоминания о прошлой встрече с преподавателем – Эдгаром Артано и его помощником по имени Ёрик радости не вызывали.

В аудиторию я шагнула без особого энтузиазма. Стены – чёрные. Потолок – чёрный. Даже котлы вдоль стен блестели, как чёрный мрамор, и, кажется, излучали тихое раздражение. Ощущение было, будто всё проглотила тьма.

Артано уже был в аудитории. Его вид соответствовал обстановке: высокий, с усталым взглядом, будто все соки из него уже давно выпили, и даже кофе не спасает. В руке он держал длинную костяную палку вместо указки, которая явно видала времена, когда динозавры ещё гуляли по земле.

– Садитесь, – бросил он, махнув рукой в сторону потрёпанных деревянных скамей.

Я плюхнулась между Жасмин и Родолитом, которые, кажется, были полны энтузиазма. По крайней мере, одна из них.

– Мой предмет называется «Поднимание и подчинение». Нет, это не то, о чём вы подумали, – Эдгар оглядел аудиторию с таким выражением, будто уже устал от нашего существования. – Мы будем изучать основы некромантии. Если кто-то думает, что это весело, можете сразу выйти.

Жасмин тихо захихикала, но под его пристальным взглядом тут же замолкла. Я же не смогла удержаться.