Весна сменилась летом. Агема перебралась из города с его постоянными стройками на природу, разбив походный лагерь недалеко от охотничьего домика. После неудачной исповеди Отис затаился, Антонии тоже было не до них. Каримир выделил Нике с Фламом отдельную палатку, чтобы собака не мешала остальным. Никто уже не удивлялся, что Святоша ходит в любимчиках у Капитана.

Она каждый день тренировалась в стрельбе из лука и стала одной из лучших в этом деле. Но ей было далеко до Полоза – лотийского смуглого паренька с чёрными кудрями и серьгой в ухе. Он стрелял, как дышал. Выдох – выстрел. Эта лотийская манера стрельбы совсем не походила на лугорскую, да и лук его был устроен иначе. Ника решила по возвращении в город найти лотийских мастеров и заказать себе такой же, а потом просить Полоза научить её стрелять так же быстро и точно.

Ещё она подружилась с Равианом и Ястином, братьями из Ярских земель. Они так здорово пели на два голоса старинные песни о подвигах, что хотелось тут же схватить меч и броситься в жаркую сечу. А потом они вдруг переходили на скоморошьи прибаутки с небылицами, и коготки заливались от смеха. А иногда, особенно во время нудного моросящего дождя, они затягивали Плач о Ржавых землях, и у слушателей всё внутри сжималось от тоски и безысходности. Почти ни один вечер у костра не обходился без их песен.

За звание первого силача в агеме сражались Коняга и Сом. Когда они дрались на кулаках – остальные бросали тренировку и шли смотреть. Коняга был шумный и весёлый, Сом – молчаливый и сосредоточенный.

Ещё одним развлечением были бои на мешках. На высоких пеньках укрепили гладкое обтёсанное бревно. Противники босиком и с мешками, набитыми листьями, встречались на середине и дубасили друг друга, пока один или оба не падали вниз. Здесь побеждали самые ловкие, чаще всего рыжий Нил, Борей или Жук.

Самым благородным оружием, конечно же, считался меч, и тренировкам на мечах отводилось больше всего времени. Когда Пардус вставал в пару с Капитаном, их боевой танец мог длиться почти бесконечно. Иногда в пылу схватки друзья забывались, и их мечи начинали искрить, а камни – светиться, это ужасало и завораживало.

Накануне прошёл дождь, и на утренней тренировке все перепачкались в грязи. Поэтому послеобеденные часы были отданы стирке, сушке и приведению себя в порядок. Ника, со злостью тыкая иголкой, пыталась зашить порванные штаны и бормотала:

– Келеагоново отродье… свалилось на мою голову… приди только…

– Что это со Святошей? – спросил Борей у Роски.

– Флам с грязными лапами в палатку забежал и всю одежду загваздал, – ответил тот.

– Хм… да уж… – неопределённо сказал Борей и пошёл вешать отстиранную рубаху.

На поляну влетел запыхавшийся Нил и закричал:

– Слыхали? В Приовражье бродячий цирк приехал!

Коготки побросали работу и подбежали к нему с разных сторон.

– Цирк? В эту дыру? Чего они там забыли?

– А топотамы у них есть?

– А волшебники?

– Ну приехал и приехал, – пожал плечами Сом. – Нам-то что?

– А то, – перебивая остальных, ответил ему Нил, – что их Пардус специально для нас позвал!

– Шутишь?!

– Поспорим? Завтра после обеда все идём в Приовражье! Сам слышал!

Поднялся недоверчиво-радостный шум.

Каримир вышел из-за поворота на поляну, и все бросились к нему.

– Капитан! Это правда?

– Или Рыжий опять что-то задумал?

– Смотря что он успел наболтать, – улыбнулся Каримир. – Завтра после обеда все, кроме дозорных, идут в Приовражье.

В ответ послышались возмущённые крики дозорных и радостные – всех остальных.

– Подготовьте туники и плащи, вечером проверю, – добавил Каримир и пошёл к своей палатке.