Заказав еще бутылку бренди, Архангел с командиром АСН прошли к самому дальнему столику в углу кафе. По профессиональной привычке, Игнат выбрал столик так, чтобы видеть всех входящих не только через основную дверь, но и тех, кто входит из кухни, в которой и располагался черный ход. Сам же столик располагался практически в углу, но рядом с боковым окном, которое давало путь отступления при возникновении непредвиденной ситуации. Выбор был сделан Игнатом машинально, как и всегда в таких ситуациях. Несмотря на то, что в кафе он был далеко не первый раз, однако обстановка в нем постоянно менялось. Многомерное пространство, что тут скажешь… И хотя внешне кафе всегда выглядело одинаково, и никогда не меняло своего местоположения, внутри оно всегда было разным.

Смахнув со стола чью-то забытую зажигалку, Игнат водрузил на него две бутылки бренди, одна из которых была уже почти пустой, две тарелки с нехитрой закуской – лимон, сыр, вяленое мясо. Михаил, державший выданные им барменом бокалы и графин с водой, разместил их на столе и осторожно опустился на плетеное кресло. Игнат сел в кресло напротив и разлил по двум бокалам остатки бренди из первой бутылки. После чего, без тостов и прелюдий, немедленно осушил залпом свой бокал и наполнил его вновь, распечатав вторую бутылку.

Немало потрясённый поведением старого друга, Архангел взглянул на него внимательнее. И, к еще большему своему потрясению, увидел плескавшийся на дне карих глаз друга, страх. Самый обычный, человеческий страх. Но Игнат – ангел! И не просто ангел, а боевой и закаленный. Ему страх неведом по определению. Конечно, уже не одно столетие Игнат по долгу службы живет на Земле, среди людей. Мог и нахвататься их привычек. Но не страх же! Ни на том, ни этом свете не найдется вещей, которых бы могли бояться ангелы. Неприятные вещи есть, кто ж спорит. Но не пугающие… Михаил тряхнул головой, сгоняя наваждение, и еще раз взглянул на друга. Нет, не померещилось. Все тот же страх явно светился в глазах Игната. Хоть и далеко запрятанный. Архангел решительно опрокинул в себя свой бокал, и бросил в рот дольку лимона.

– Ну, не тяни. Излагай – обратился он к другу.

– Ох, Миша. Не знаю, с чего и начать-то. И как вообще сказать. Был я вчера на одном задержании. Ты ж знаешь, сам я давно на оперативные мероприятия не выезжаю, осуществляю общее руководство.

Архангел согласно кивнул. Конечно, он знал, что Игнату давно уж не по чину участвовать в любых оперативных мероприятиях. Его дело – операцию контролировать, координацию сил осуществлять. Но не задерживать кого-то или совершать акты возмездия.

–Ну и вот. Пришло указание с самого верху, с резолюцией Самого. Задержать грешника до того, как он успеет самый страшный грех совершить. Предотвратить, так сказать. И обязательно должен был я задержанием руководить, вроде как грешник такого уровня, что мое присутствие просто необходимо. Удивился я, конечно. Уж сколько мы этих грешников задерживали, сколько я их перевидал… Да во всей Священной книге нет столько грехов, сколько люди выдумали и совершили. Чего в нем особенного-то, в том грешнике? И террористов мы задерживали, и маньяков останавливали, и фанатиков… Да тебе ли не знать!

Архангел вновь подтверждающе кивнул. Он действительно все это знал. И что люди давно изобрели столько грехов, сколько их Создатель и помыслить не мог. Наверху, кстати, время от времени вспыхивали острые дебаты, является грехом поступок, прямо не указанный в Священной книге и не подпадающий ни под одну из заповедей. Например, предательство. Грех ведь. А нет его в десяти заповедях. Впрочем, и в остальных некоторые либеральные ангелы находили нестыковки и противоречия. Давно уж велись разговоры о том, что нужно усовершенствовать заповеди, привести их в соответствие с давно изменившимся миром. Время от времени даже предлагались какие-то проекты изменений, но пока все оставалось по-прежнему. Что, конечно, создавало определенные сложности в работе, в том числе и самому Архангелу. Если дословно следовать слову заповедей, то в Рай вообще никого принимать нельзя. Хотя бы за нарушение самой последней, «не лжесвидетельствуй». Сколько уж копий по её поводу сломано… Если трактовать её в самом прямом смысле, как «не давай ложных показаний» – то вопросов нет. Лжесвидетели есть и будут, но это точно не про всех. А вот если толковать заповедь как «не лги вообще»? Тогда как? Обычный человек врет в среднем не менее двух раз в день, сами же люди и посчитали. И вот как с этим быть? Грех? Несомненно, грех. А ложь во спасение? А про «помни день субботний»? А пресловутая – «не укради»? Поди сейчас найди человека, который ни разу не украл… Воруют все и всё! Мысли, эмоции, чувства… Особенно с тех пор, как интернет у них появился. Ой, много вопросов, что и говорить. И надо бы, надо редактировать Священную Книгу. Но тут же поднимают крик консерваторы – воля Его неизменна, если уж мы на святое замахнемся, то непременно хаос возникнет. Все в Книге правильно изложено, и незачем совершенствовать то, что уже совершенство. Справляйтесь как хотите. А так как консерваторов было значительно больше, чем либералов, все оставалось по-прежнему. Сам же, как ему и полагается, никакой информации о своих планах и замыслах, никому не давал и ничего не комментировал. Да и нечего Ему было комментировать, не было смельчаков, которые бы с такими вопросами к Нему обращались. Хотя, несомненно, о трениях между подчиненными ангелами-либералами и ангелами-консерваторами, Он знал. Он всегда все знает. Но пути его неисповедимы…