– Вопрос, – хохотнула я.

– Нет, не женюсь.

– Не время, да?

– Да уж, сейчас точно не до этого.

А вот моё восприятие времени странно исказилось: я чувствовала, что его и много, и нет совсем.

«И вот уже трещат морозы», – вспомнилась мне строка следующим утром, когда вместо привычных ледяных узоров я обнаружила на оконном стекле чистое серебристое полотно. Сплошное, без каких-либо просветов, создающее ощущение изолированности.

Я поёжилась. Убрала приготовленные с вечера металлические серьги и достала деревянные. От этих хоть уши не заледенеют.

На улице пришлось натянуть шарф до самого носа. И вроде до метро меньше минуты, но в -37 всё, что дальше соседнего подъезда, – уже за тридевять земель.

Перед входом в подземку ко мне подошёл мужичонка в хилой шапке набекрень.

– Девушка, у вас будет десять рублей на проезд?

Я молча положила в его ладонь монету, хотя в погожий день не задумываясь прошла бы мимо. «А кто-то в тёплых стенах греется, – мысленно вздохнула я. – Мне до этого ещё минут двадцать».

Но во дворце творчества «Юниор», вопреки ожиданиям, оказалось трудно согреться. Из конференц-зала, отделанного голубыми панелями и заставленного креслами цвета морской волны, сразу захотелось сбежать – например, в уютный ресторан «Перчини» с его тёплым светом ламп и аппетитными ароматами.

Я постаралась сосредоточиться на словах руководителя курсов, но пальцы всё холодели, а по коже бегали мурашки. Я уныло посматривала на свою блузку с рукавами по локоть и оглядывала сокурсников.

«Хорошо вон тому парню в свитере под горло. Или вот этой девушке в широком палантине с бахромой. Кстати, лицо знакомое…»

Я присмотрелась к девушке. Собранные в пучок тёмные волосы, большие внимательные глаза навыкате, аккуратный вздёрнутый нос, едва заметный на расстоянии шрам над губой. И палантин на плечах. Где же я её видела?

«Точно – на фото! На стене у Алины с неделю назад».

После лекции я подошла к сокурснице.

– Привет! Ты же Дина, подруга Алины Растамановой?

– Да, – улыбнулась она.

– А я её чернильная сестра, меня Олеся зовут.

В зале сразу стало на несколько градусов теплее.

Общение с Диной и сама учебная обстановка снова ненадолго вернули меня в студенчество. Уже после двух пятничных занятий захотелось не возвращаться на работу. Куда интереснее побродить по музею старейшей школы города, рассмотреть тетради выпускников 40-х годов, погулять по ухоженному скверу рядом с «Юниором» и вдоволь пофотографироваться на фоне скульптуры Змея Горыныча и Кощея Бессмертного. А ещё – поболтать с Диной, которая оказалась приятной собеседницей. А что некрасиво шутила про Андрея – ну так кто старое помянет…

Иногда напарник писал мне – правда, исключительно по работе. Я пыталась как-то оживить сообщения и однажды вместо обычного спасибо ответила: «БлагоДарю)». Но Андрей будто не заметил улыбки, и это мне скоро отозвалось: ночью я ворочалась с боку на бок и заснула только под утро.

Новый день не принёс облегчения. Я опоздала и прибежала в лицей под звонок. Поздоровалась с охранником, судорожно расписалась за ключ, продырявив ручкой страницу. Взлетела на второй этаж – а из моих учеников никого.

– Как «ко второму уроку»? – переспросила я в учительской дежурившую Алину.

– Ну так, расписание поменяли и сдвинули твой урок. Кто вчера дежурил?

Алина глянула на график, но ответ я уже знала.

– Леонов, – приятельница насупилась. – У него сегодня метод-день, он не приедет. А чё тебя не предупредил-то?

Действительно. Разве это сложно – написать человеку, чтобы он мог подольше поспать или хотя бы не торопиться на работу?

Я глубоко вздохнула, унимая злость, но язвительный комментарий не сдержала: