Но почему девушка не замечала его раньше?

Таисия резко дёрнулась от неожиданного и обжигающего прикосновения холодного стекла, незаметно для себя подавшись к нему слишком близко.

Уже затушена свеча… Тихий прохладный свет играет с переливающимися, повисшими в воздухе пылинками, парящими в лёгком танце, звенящим сотнями отблесков невесомости.

Уставшая за день, девушка тем не менее никак не могла уснуть. Её сердце колотилось так, что она села на кровати, тяжело дыша. Казалось, что стало легче, хотя Таисия уже и не останавливала на этом внимания, обращённого вглубь мыслей о новом узоре, о новом способе ведения нитей. Почему-то теперь, на время заброшенные, они рвались с новой силой, будто все эти дни не прозябали в тени полок наспех выведенными зарисовками, а только усиленней оформлялись и укреплялись, давая ход новым идеям, построенным на уже имеющихся знаниях, без которых едва ли вообще смог бы раскинуться этот необъятный горизонт задумок.

Девушка поспешно встала и, достав из стола листок, села на кровать у окна, распахнув шторы.

На помятый клочок бумаги лёг яркий луч, словно нарочно заглядывающей светом в окно луны.

Всё это было так непривычно и странно для девушки, но сейчас её куда больше занимали совсем другие мысли.

За окном тихо шелестели кроны деревьев, как бы изнутри освещаемые желтовато-зелёным светом фонаря. Прохладный ветерок, доносящий в раскрытое оконце дуновения летней ночи, раскачивал их свисающие ветви. Где-то пели полночные птицы. Стоило только прислушаться, как могло показаться, что весь город тоже не спит этой ночью, живя чуть скомканным и обволакивающим, томным шумом, гулом летней ночи.

В приоткрытые окошки лишь едва ощутимыми дуновениями небольшого сквозняка, разыгравшегося под самой крышей цеха, задувает прохладный ветерок. Лёгкой тёплой свежестью раннего летнего утра спускается и ниже, растворяясь в духоте работающих машин, частых дыханий… Растворяясь меж слаженно работающих механизмов, меж людей, незаметно принося с собой частичку уже нагревшегося от тех же дыханий, от ласковых лучиков солнца, свежего воздуха, частичку ни с чем не сравнимых, порой описываемых при помощи чувств и воспоминаний каждого, становясь от этого своим и личным и в то же время одинаковым для всех. Частичку лета…

Вновь в незримом танце парят пылинки, обнаруживая себя взору лишь под сиянием луча света, вновь исчезая, отлетев чуть в сторону от него. Кажется, что лишь по ночам они оседают на машины, а по утру взмывают под самую крышу, подавшись жарким дуновениям работающих механизмов, кружа, пока помещение снова не окутает сладким дурманом лилового вечера, погружаясь в нагретую за день дрёму, обдуваемую прохладой наступающей ночи.

– Что ты делаешь? – больше негодуя, чем изумляясь, не громко, но от того более выразительно и эмоционально произнесла подошедшая ближе молодая женщина.

Только недавно начался обеденный перерыв. Бросив свои места и наспех заглушив моторы станков, все шумным потоком устремились в столовую.

Таисия, решив сегодня пропустить обед, достала листочек с изображёнными схемами, над которыми работала ночью. На них и устремила ошарашенный от неожиданности и удивления взгляд втянувшая голову в плечи женщина. Она была чуть выше среднего роста с накрученными крупными волнами русыми волосами, собранными в низкий и короткий хвост, скорее похожий на пучок, и объёмно уложенными у лица.