Через минуту возвращаюсь. Соня бьет меня ногой под столом и с невозмутимым лицом сообщает:

– Ты зря старался. Они не знают английского.

– А русский понимают?

– Нет. Надеюсь, что нет. Иначе катастрофа, – говорит и усиленно брови хмурит, но вот-вот прыснет смехом – по глазам вижу.

Она прячет лицо за высокой картонкой меню и тихонько хихикает. Я не сдерживаюсь и выдаю сдавленный смешок.

– София, нас раскроют, если ты будешь ржать втихаря, – предупреждаю и одной рукой размахиваю, типа умную вещь сказал.

– Мне надо успокоиться. Я быстро. Закажи мне артишоки на гриле, плиз. Вино не бери, только воду, – выдает Соня на одном дыхании и сбегает в туалет.

Помимо артишоков заказываю ей курицу на гриле. Одними цветочками сыт не будешь, а силы ей сегодня понадобятся. Себе беру местное блюдо, похожее на жаркое.

Под зоркими взглядами родителей ее жениха ужинаем мы быстро, с прямыми спинами и серьезными лицами. Обсуждаем проект. София громко произносит пару-тройку терминов и названия растений, которые на всех языках звучат одинаково. Я с напускной строгостью отвечаю пустыми, ничего не значащими фразами, но концу ужина решаю приколоться и толкаю заключительную речь:

– Прекрасно, Софи, что мы поняли друг друга. Дело в том, что я привык получать то, что хочу. Любой ценой. Отказы принимать не умею. Компромиссы тоже, увы, не мой конёк. Твое предварительное согласие с моими условиями не может не радовать. Уверен, наше сотрудничество будет незабываемым.

Судя по тому, что в глазах у Птички паника, расшифровала она правильно.

Согласно деловому этикету, счёт в ресторане мы показательно делим. Чувствую я себя при этом странно. Понимаю, что для дела, но всё равно коробит.

На выходе Соня еще раз подходит к пожилой паре попрощаться. Жду ее на улице.

– Дай мне ключи, я поведу, – бросает мимоходом по пути к машине. – Они знают мою машину и могут выйти посмотреть.

– У тебя с этим Даней настолько серьезно, что его родители станут ходить за тобой по пятам?

– Его зовут Дани. Даниэль.

– Да похер! Хоть Рафаэль. Я вопрос задал.

– А я не хочу на него отвечать. Хамло! Ключи дай!

– Я могу дать тебе только по заднице, если будешь дальше грубить и обзываться! – и я не шучу в данный момент.

Соня бросает на меня свирепый взгляд и протягивает руку:

– Ключи! Это моя машина и я ее поведу! – Она даже топает ногой для убедительности.

Пикаю брелоком и кивком указываю ей на пассажирскую дверь, а сам иду к водительской.

– Своего «итальяшку» ты получишь обратно возле моего дома. Или едешь со мной, или приезжай на такси. Выбор есть всегда, София, – возвращаю ее же фразу, сказанную утром по телефону.

Массивная дверь ресторана открывается, выпуская шумную компанию. Птичка озирается, чертыхается и садится в машину.

Я резковато даю по газам. На трассу выезжаем со свистом.

Настроение портится к хреням собачьим. Какого я должен был что-то изображать ради того, чтобы ее мужик ничего не заподозрил? Я вообще против, чтобы этот мужик у нее был!

Пока едем, она снова молчит. Чувствуется, что на взводе. Отвернулась к окну и всем телом к двери прижалась. Лишь бы подальше от меня быть. Ну и ладно! Пусть тоже попыхтит от злости. Не одному же мне мучиться! Всего пять минут до дома осталось.

– Тут тормози! Не вздумай заезжать! – выдает приказным тоном, когда видит открытый въезд во двор.

Игнорирую. Въезжаю и сразу же закрываю ворота.

– Ты оглох, Никита? Я просила остановиться на улице!

– Просила? Чёт я не заметил. У просящего тон обычно несколько иной.

– Не включай дурака! Я всё равно уеду домой! – реально орет, как истеричка. Охрененно красивая и дико сексуальная истеричка.