Солнце было уже высоко, но здесь, на самой верхней точке перевала Махипарского ущелья, было не жарко, веяло прохладой. Самые высокие скалы скрывали от взора облака. Они проплывали совсем рядом над выносным постом.

– Сколько там внизу держится солнце? – спросил командир роты, мысленно охватывая взглядом пространство среди скал.

– Долина там узкая, скрытая отвесными скалами, в большей её части солнце появляется только в середине дня, но долго не задерживается, – ответил лейтенант Пластовец.

В это время к ним, запыхавшись, бежал старший выносного поста. Он вытер струящийся по лицу пот, и, глотая слюну, доложил:

– Извините, товарищ старший лейтенант! Только Вас заметил, был на позициях боевого охранения, занимался инженерными работами.

– Ладно! Часовой тут бдительный! – показал он кивком головы на Саликова. – У вас всё нормально? Больных, у которых не прекращается головокружение от такой высоты, нет? Воздух-то здесь разреженный…

– Привыкли, чувствуют себя все нормально. Дышать, конечно, тяжеловато, зато тут жары нет. Перебоев с питанием нет. Да и дружба крепче в маленьком коллективе. Как-то откровеннее все становятся и стараются не подводить друг друга. Вот только сигарет не хватает, – отрапортовал младший сержант.

– Не курите, здоровее будете! – вмешался в разговор лейтенант Пласковец.

– А какими инженерными работами занимаетесь? – поинтересовался Годына.

– Да вот, улучшаем укрытия, таскаем камни. Задолбали уже всех эти кирки, лопаты, ломы! Честное слово, товарищ старший лейтенант! Лучше б уж в рейд, на боевые операции идти, настоящим делом заниматься! Война ведь, – взволнованно высказался старший поста.

– Ничего, сменитесь и в рейд пойдёте. Здесь тоже кому-то службу нести надо. Это ваша боевая задача!

– Смотрите, орёл! Совсем рядом! – вдруг воскликнул стоящий на большой каменной глыбе Саликов.

Бросив взгляд туда, куда показывал снайпер, все увидели парящего в небе орла. Описав небольшой круг, он ловко устроился на другой скале прямо напротив людей. Орёл бесстрашно стоял на краю обрыва, впившись когтями в камни, осматриваясь вокруг, потом устремил свой гордый взгляд на них. Присмотревшись, все увидели в расщелине орлиное гнездо.

– Может, выстрелить в него? – снимая свою винтовку, спросил Саликов. – Попробуйте Вы, товарищ старший лейтенант.

– Нечего убивать такую гордую и могучую птицу! Это их угодья, и жить надо с ними в дружбе, – ответил старший лейтенант Годына.

В это же время внизу послышался скрежет колес остановившейся бронетехники. Командир роты бросил свой взгляд вниз, на небольшое плато у трассы на серпантине, и увидел, что там остановился автобус в сопровождении двух афганских бронетранспортеров с вооружёнными солдатами. Из автобуса стали выгружаться люди.

– Кто это такие? – спросил командир роты.

– Не успел доложить. Это (вчера согласовано с афганской службой безопасности) студенты Кабульского университета, – ответил старший поста лейтенант Пластовец.

– Интересно, можно и послушать, что они скажут об этих местах. Вот тебе, замполит, будет для бойцов политинформация и одновременно политические занятия, – улыбаясь, сказал командир роты, – Так что привлекай всех свободных от службы бойцов.

Спускаясь на плато, старший лейтенант Годына увидел группу студентов, которые по-дружески махали ему руками, смеялись и что-то оживлённо обсуждали. Принять участие в их разговоре, отвлечься от военных забот захотелось и Годыне. Подойдя к своей командирской машине, у которой стояли Файзуло с Безгодковым, он сказал рядовому Тахтамурадову:

– Будешь переводчиком! Ясно?

Механик-водитель бодро поправил на себе обмундирование, обмахнул пыль с ботинок и, лихо забросив автомат на плечо, ответил: