Гейб сел.

– Ты серьезно?

– Серьезнее некуда. – Хлоя быстро оделась и послала ему воздушный поцелуй. – Прощай, Гебриел. Я буду вечно любить тебя.

– Да погоди же!

Гейб перекатился к изножью кровати, надеясь поймать Хлою, но та уже растаяла в темноте, а секунду спустя входная дверь хлопнула с категоричностью, абсолютно для Хлои нехарактерной.

В девяноста девяти случаях из ста Хлоя делала обратное тому, что утверждала. Очевидно, это был сотый случай.

Он упал на постель и уставился в световой люк, угнетенный неприятным фактом: бывшая жена снова дала ему отставку.

Звезда прочертила косую траекторию и исчезла за пределами люка. Кажется, это что-то означает. Спросить бы у Хлои, но она ушла. Теперь его будущее – бесконечная череда дней, состоящих из общений с клиентами вроде Джека Дайсарта, стараний удержать в колледже дочь, слежки за толпами изменников и изменниц… Мало того, придется безропотно смотреть, как новая секретарша уничтожает его офис, и вести монашеский образ жизни.

– Хочу в прежнюю жизнь, – объявил он и сунул голову под подушку, чтобы укрыться от звезд, виноватых во всех его несчастьях.

В понедельник ровно в девять Гейб спустился в офис и увидел, что приемная пуста. Какое разочарование! Он и так пребывал в дурном настроении, а теперь совсем приуныл. Он-то рассчитывал, что новая секретарша встретит его чашкой кофе.

Гейб шагнул к кофеварке и обнаружил, что агрегат исчез. Мало того, отсутствовали помятая жестянка с кофе, стопка пластиковых чашек, маленькие красные ложечки, помещавшиеся на верху старого дубового книжного шкафа.

– Нас обокрали! – сообщил Гейб появившемуся минуту спустя Райли. – Какой-то кофеиновый наркоман собрал все и смылся.

– Ну и слава Богу, – ответствовал Райли. – Пойти купить новую кофеварку, получше?

Он шагнул к двери и застыл при виде Элинор Дайсарт с картонной коробкой в руках, казавшейся слишком тяжелой для нее.

– Простите, – пробормотала она, ставя коробку на стол и умоляюще глядя на мужчин большими карими глазами. – Здесь кое-чего недоставало, мне пришлось донести.

– Недоставало? Кофеварки, например? – поинтересовался Гейб.

– Это не кофеварка, а старая рухлядь, которую давно пора выбросить. – Нелл вытащила из коробки рулоны бумажных полотенец, чистящий спрей и сверкающую белизной кофеварку.

– Вы ее купили? – удивился Гейб.

– Нет, это моя собственная. И кофе тоже.

Она оторвала бумаги от рулона, брызнула очистителем на шкаф и мгновенно протерла поверхность. Бледная тень руки мелькнула на темном дереве.

– Все равно ближайшие шесть недель мне придется пить здесь кофе. А ваш в рот взять нельзя.

– Спасибо, – пробормотал Райли, явно завороженный ее действиями. Что ж, его можно было понять. Грация и расторопность в одном флаконе. Гейбу еще не доводилось встречать подобных женщин. Ни одного лишнего жеста.

Нелл включила в сеть маленькую белую кофемолку и насыпала зерна из блестящего коричневого пакетика.

Густой сладкий аромат наполнил комнату.

– Господи, какое амбре! – простонал Райли.

Нелл поставила на блюдца чашки, и Гейб невольно отметил, что кожа у нее почти такая же белая, что и фарфор.

– Как вы пьете?

– Четыре ложки сливок, две сахара, – отрапортовал Райли.

Она замерла с маленьким пакетом в руках.

– В самом деле?

– Он очень молод, – пояснил Гейб. – Я пью черный.

– Он ужасная зануда, – парировал Райли. – Это настоящие сливки?

– Настоящие.

Райли бесцеремонно заглянул в коробку и вытащил бутылку моющего средства для стекол.

– А это для чего?

– Для уборки офиса. Вам следовало бы нанять уборщиц.

– У нас они есть, – нахмурился Гейб. – Приходят раз в неделю. По средам.