Элея.

Когда мы прилетели в Академию, окончательно стемнело. Что удивительно, в этом мире вечер очень быстро переходит в ночь. Скорее всего, здесь очень короткие сутки.

Но мне, привыкшей работать в ночь, не впервые бодрствовать в темное время суток, чего не скажешь об этом теле. Оно, словно тяжелый мешок, еле ворочалось, осоловев от долгого сидения в одном положении.

Мы приземлились у главного входа в большое каменное здание. Первым приземлился черный дракон, от чьих взмахов крыльев закачались и зашелестели кусты лилий, высаженных вдоль дорожки, мощеной плиткой. Затем усталый горгун брякнулся, качнувшись вперед, еле удержавшись на лапах. Только своевременно упершись крыльями в землю, смог обрести равновесие.

В свете фонаря видны были широкие ступени у входя, часть стены из прямоугольных блоков, остальное тонуло в полутьме.

Я еле сползла со спины горгуна, похлопала его по шее, прикрыла рот рукавом и зевнула. Потом окинула усталым взглядом резные, окованные железной решеткой двери и обернулась к дракону:

— Наверное, все спят уже. Академия ночью вряд ли работает.

— Я не сплю и жду вас, — раздался голос со смешинкой, и я вдруг увидела возле себя Нэлма, чья белая рубашка, с закатанными рукавами и светло-каштановые волосы ярко выделялись в полутьме. Он галантно предложил мне руку. — Прошу, я отведу вас в общежитие, где вы сможете передохнуть. А завтра мы определим, какой факультет вам подойдет.

Я сглотнула от неожиданности. Ведь только что никого рядом не было. Откуда он так внезапно появился? Но, решив прятать все эмоции во избежание раскрытия, поблагодарила, взялась за сгиб его локтя и засеменила рядом, стараясь не отставать.

Краем глаза я успела увидеть, как черный дракон превратился не менее почерневшего от скрытого недовольства Реодора с моей сумкой в руке. И что ему опять не нравится?

В общежитии, которое оказалось за заданием Академии, Нэлму стоило лишь постучать в дверь, как она немедленно отворилась и на пороге оказалась опрятная строгая женщина в закрытом синем платье и очках с тонкой золотой оправой. Сдержанно кивнув, она посторонилась, пропуская меня. Реодор протянул мне сумку, кожаная ручка которой настолько нагрелась от его тепла, что показалась мне горячей.

Попрощавшись с мужчинами, я последовала за комендантшей фириной Трионой, как представил ее Нэлм. Мы шли по коридорам, поднимались и опускались по лестницам. Я крутила головой, рассматривая все вокруг: стены, выкрашенные в жизнерадостные тона, растения в кадках, яркие светящиеся камни в узорчатых подставках. Это не напоминало средневековые мрачные коридоры, обычно описываемые в книгах. Все радовало глаз и поднимало настроение. Какое замечательное место!

Несмотря на ночь, в коридорах общежития все еще мелькали девичьи фигуры, шуршали платья и слышались сдержанные смешки и разговоры. Но все они стихали при виде комендантши.

— Что за беспорядок? — фирина поймала одну пытавшуюся скрыться девушку за руку. Та виновато опустила черные глаза, приглаживая распущенные длинные волосы. — Спать, немедленно.

— Хорошо, фирина Триона, — девушка метнулась в сторону, открыла ближайшую дверь и немедленно прикрыла за собой. Я только успела увидеть кусочек стены с бледно-сиреневыми обоями и вьющееся растение в горшке, усыпанное фиолетовыми цветами.

— Вот твоя комната, — толкнула комендантша следующую дверь.

— Девочки, — обратилась она уже к двум адепткам, усиленно корпевшим над книгами за одним большим столом в центре комнаты, — это ваша новая соседка фири Элея.

Реодор.

Во время выступления на лужайке перед домом Бирнарда Реодор надеялся, что Элея как-то выдаст себя. Провоцируя в ней страх, ему хотелось, чтобы у его невесты не было времени подумать, и она бы действовала на эмоциях. Он все еще помнил Элею с занесенным кинжалом, со сверкающими от злости глазами и лихорадочными красными пятнами на щеках.