– Мы зря теряем время. Делайте, как я говорю.

Я нутром чуял, что тень пребывает в сильном нетерпении, и ещё раз вспомнил о том, что старик советовал доверять моему провожатому. Так что я пожал плечами и подчинился, ожидая, что уткнусь в непреодолимую преграду и сразу скажу этому ненормальному, чтобы он отвёл меня в нужное место обыкновенным путём. Хотя мне едва ли хотелось иметь такого спутника. Вечер выдался сумасшедший, да и ночь обещала стать такой же. Не хватало ещё иметь подле себя неадекватное существо. Я даже не стал спрашивать его, что значит быть допльгенгером. Но тут мои кончики пальцев погрузились в поверхность, слегка подёрнувшуюся рябью, и я спокойно прошёл вперёд – туда, внутрь ли гардероба или комнаты, потому что границы пространства на миг необъятно расширились и снова сжались, и я сам не понял, как оказался в другом месте, а именно, в совершенно иной реальности. Рядом со мной стоял высокий мужчина, теперь вполне ясно обозначенный. Не какая-то безликая тень, а вполне себе красивое лицо, складки на одежде, выражение целенаправленности и решимости в глазах. Почему-то мне подумалось, что с такой внешностью он мог бы быть киноактёром при жизни.

– Как же так? Мы ведь только что были там, – я беспомощно развёл руками и обернулся, но позади не было ни намёка на комнату. Мы стояли среди руин зданий, имеющих самое отдалённое сходство с нормальными зданиями Лондона.

– Здесь никаких там не существует. Это зона между жизнью и смертью вне времени, – его голос обрёл необъятную глубину, но, мне показалось, он специально придал ему такую интонацию.

Здесь был его мир, а я лишь путник, проходящий мимо. Чтобы не приключилось какой-либо беды, мне следует беспрекословно подчиняться ему.

– Постарайтесь не отставать, – бросил он и пошёл вперёд.

Я поспешил следом, но вертел головой, рассматривая живописные руины и полуразвалившиеся конструкции. Иногда я узнавал какую-нибудь улицу Лондона или известную достопримечательность, однако в этом мире она приобрела крайне причудливый вид. Архитектура распахивала свой зев, давая мне возможность оценить правильную геометрию внутренностей. Фантасмагория царила повсюду, так что по большей части я не понимал, где мы идём.

Несколько раз допльгенгер останавливался, поджидая меня, но как бы я ни ускорялся, я всё же не мог идти с той же лёгкостью, что и он. В зеркальном мире любое движение давалось мне несколько тяжеловато. Здесь царили иные законы физики, и на меня, как на незваного пришельца, они по-другому влияли.

Часто мой провожатый бросал мне через плечо «Скорее!» или «Ускорьтесь!», хотя прекрасно видел, что я весь выдохся. Каждый шаг давался с трудом, как будто на ногах у меня были свинцовые ботинки водолаза или цепи каторжника со сферической гирей на конце.

Всё то время, что мы шли, я замечал то тут, то там людей. Самых обычных людей, идущих по своим делам, которые не выглядели ни напуганными, ни сбившимися, словно это я один здесь не к месту. Вот женщина, развешивающая бельё, или паренёк с кипой газет и в жёлтой кепке оказались вполне близко к нашему маршруту.

– Тут есть люди, – доверительно сообщил я, наконец-то нагнав посланника колдуна, хотя из-за этого у меня сбилось дыхание от нагрузки.

– А почему им тут не быть? Зазеркалье такой же мир, полный населяющих его существ.

– Но вы сказали, мы в зоне между жизнью и смертью, а не в зазеркалье. О, смотрите, кажется, мимо нас только что прошёл стекольщик, – я оглянулся на человека, нёсшего стёкла в специальной сумке на спине.

– Так и есть. Стекольщики – самые нужные люди на свете. Они поддерживают связи между мирами. Это в вашем мире все они вымерли, потому что их профессия устарела и считается ненужной. В этом же они по-прежнему продолжают исполнять свою важную миссию.