– Да, в последнее время ромы полностью оккупировали наш город, – подтвердила Агния, – есть даже целый район трущоб, где они обитают – Радванка, куда лучше носа не показывать… но не будем отвлекаться. Кстати, на примере этого собора, которым владели вначале римо-католики, затем униаты, потом православные, а сейчас снова владеют греко-католики, можно убедиться, что свято место пусто не бывает.

– А православные храмы у вас есть? – спросил о. Владимир.

– Есть, но в основном они все расположены на левом берегу Ужа.

– А синагога? – неожиданно спросил панк-купидон Серж.

– Есть, и очень красивая, в неомавританском стиле. Правда, от неё осталось лишь одно здание. Местные власти… после того, как эльфов здесь практически не стало, превратили эту синагогу в областную филармонию, убрав с фасада магендовид и заменив скрижали завета на фронтоне на символ музыкального искусства – лиру.

– Выходит, что эльфов у вас нет? – удивился Серж. – Остались только музыканты?

– Ну, почему же? Жизнь постепенно налаживается… Кроме музыкантов это место посещают также многие местные художники, писатели и прочая творческая интеллигенция, – улыбнулась Агния. – Именно по их инициативе и открыли здесь недавно памятник жертвам Холокоста, который представляет из себя колонну, состоящую из нанизанных друг на друга шестиконечных звёзд. А на Хануку перед сквером ежегодно устанавливают светящуюся менору высотой в 6 метров и зажигают 9 свечей, чтобы они были видны отовсюду. Что же касается кафедрального собора, – продолжила она тараторить, – то его две башни-звонницы с вмонтированными в них часами-курантами построены в стиле ренессанса. При этом большой колокол, слышный отовсюду, бьёт каждый час, а малый – каждые пятнадцать минут.

– Это что же получается? – озабоченно спросил сатир Юлий, заставив многих усмехнуться, – он, что, и ночью будет трезвонить мне… каждые пятнадцать минут?

– Нет, на ночь его отключают … специально для брюзжащих обозревателей, – успокоила его Агния.

– Слава богу, – воспрянул духом Юлий, – а то я уже собрался покупать себе беруши.

– Я не понимаю, мы сюда на экскурсию приехали, или как?– съязвил сидевший на одиночном сиденье панк-купидон Серж. Ему было явно скучно одному.

– Всё зависит от вас, – ласково и снисходительно ответила ему Агния, – на экскурсию вы сюда приехали или как.

– Я имею в виду, когда мы непосредственно перейдем к делу?

– То есть к самой…любви, – поддержал его пан Тюха, слегка заикнувшись.

– К любви мы перейдём ближе к обеду, – сообщила всем Агния, – когда состоится представление участников и распределение их по парам.

Серж вновь демонстративно заткнул уши чёрными наушниками и отвернулся к окну.

– Правда, – продолжила Агния, – хочу вас заранее предупредить… во избежание возможных недомолвок… что поскольку многие из вас в настоящее время или замужем, или женаты, или живут в гражданском браке…

– Ну, вот зачем так сразу выдавать всем конфиденциальную информацию, – сконфузился пан Тюха, и щёки сразу на его лице предательски заалели.

– Пан Тюха, рано или поздно это всё равно перестанет быть секретом.

В это время совершенно некстати зазвучал гимн, под звуки которого всем тут же захотелось встать. Пан Тюха по привычке приложил руку к груди, после чего выудил из заднего кармана джинсов смартфон и тотчас приложил его к уху:

– Да? – настороженно произнес он.

– Ну, как ты там? – послышался из трубки женский голос.

– Набери меня позднее, я сейчас занят, – смущённо ответил он и выключил смартфон.

– Так вот, – продолжила Агния, – должна вас предупредить, что все вы сюда приехали вовсе не для того, чтобы разбивать свои семьи. Цель этого тура совсем иная, – добавила она и показала на табличку над своей головой «In love we trust».