– Ну что вы! – снисходительно заметил Фефелев. – Расходы на содержание штата окупаются с лихвой. И потом, товарищ майор, нам нужно держать марку солидного предприятия.

– И много было похищено из вашего солидного предприятия?

Завскладом несколько секунд сидел молча, и когда майор уже решил, что Фефелев не расслышал, а может быть, не понял вопроса, тот вдруг тряхнул головой, словно его толкнули в спину.

– Много! Я не знаю, кто это сделал, но могу сказать точно: этот человек здорово разбирается в нашем деле. Он взял наиболее ценные из вещей. Кстати, он прихватил еще из сейфа Нечаева трехдневную выручку.

Хвостов блеснул продолговатыми стеклами очков.

– Кто обычно запирает магазин и сдает его под охрану?

– Завсекцией Нечаев. Это его обязанность.

– Вчера он сдавал?

– Нет, я.

Из-под очков майора выскочили брови.

– Это почему же?

– Видите ли, – отчего-то смутился завскладом, – он вчера женился.

– Завсекцией разве молод?

– Да нет же! Это у него второй брак.

– Вот как? – Хвостов решил ускорить темп допроса. – Вчера вы последним уходили из магазина?

– Нет. После работы мы всем коллективом отправились к Нечаеву на свадьбу.

– Ага! Свадьба, значит, все-таки была?

Фефелев махнул рукой:

– Да какая там свадьба при нынешней дороговизне! Так, вечеринка человек на тридцать.

– Сотрудники «Бриллианта» были без жен и мужей?

– Да.

– Отчего же так?

Наконец-то Фефелев показал, что у него есть чувство юмора. Он оскалился так, что у глаз его собрались морщины, и укоризненно-иронично протянул:

– Ну-у, товарищ майор, кто же ходит с мужьями и женами на «коллективные» мероприятия?

– Понятно. Свадьба была в кафе?

– Нет, у невесты дома.

– Ее фамилия, адрес?

Фефелев назвал.

– Отметь-ка у себя, Женя, – сказал майор помощнику. – Анатолий Владимирович, в котором часу вы покинули квартиру Бериковой?

К этому вопросу Фефелев, казалось, был готов.

– В двадцать три сорок, – ответил он без запинки.

– Вы сразу отправились домой?

– Конечно.

– Кто это может подтвердить?

– Жена, дети…

В дверь постучали, потом она приоткрылась, и в кабинет просунула голову Динара Ахмедова. На ее лице с коротковатой верхней губой был написан немой вопрос.

– Входи, Дина, – милостиво разрешил Хвостов. – Есть какие-нибудь результаты?

– Кое-что, – Ахмедова протиснулась в кабинет. Она была уже в белом халате с вышитыми на верхнем кармашке красной нитью инициалами. – Ты скоро освободишься?

– Минуточку! – Майор встал. Это означало, что разговор с Фефелевым закончен. – Анатолий Владимирович, я не прощаюсь. Мы с вами еще увидимся. Побудьте пока в торговом зале… А ты, Женя, займись отправкой трупа в морг и сгоняй в пункт охраны, поговори с ребятами и, самое главное, узнай, не срабатывала ли ночью сигнализация.

Фефелев, а за ним Женя вышли из кабинета. Хвостов занял директорское кресло, а Динара присела напротив майора.

– Выкладывай! – потребовал Хвостов.

Ахмедова знала, что майор терпеть не мог казенный язык, поэтому в своем докладе старалась избегать научной терминологии.

– Жертву сперва ударили сзади по голове тяжелым предметом, – начала она, – потом воткнули нож в спину.

– А не наоборот? – перебил майор.

– Что наоборот?

– Вначале ножом, а потом по голове?

– Если было бы наоборот, – неожиданно обиделась молодая женщина, – то я бы так и сказала.

– Ладно, ладно, Дина, не нервничай! – миролюбиво произнес Хвостов. – Значит, действовал не профессионал?

– Очевидно. Убийца не был уверен в том, что с одного удара прикончит охранника. Поэтому он вначале оглушил его, а уж потом вонзил в сердце нож. Кстати, орудие убийства не нашли.

– А могла все это проделать женщина?