– Хан Эллен. То, что страшная болезнь вспыхнула в деревне – не случайно. Эта ужасная напасть скоро дойдет и до твоего родного города, до твоих друзей и коллег. Хотя последними тебя шантажировать, вероятно, не получится.

Эллен хотел перебить неимоверно странную речь, но существо приложило свою лапу к его рту, остановив поток возмущенных слов. Как бы он ни старался, разлепить губы он не мог и поэтому у него выходило только мычание, сопровождающееся хаотичными жестикуляциями.

– Человек, не смей перебивать. Ты умрёшь в ту же секунду, как посмеешь это сделать. Не заставляй меня сомневаться в своём выборе. Ты, именно ты, обязан спасти себя и свой город. Я расскажу тебе историю возникновение той ужасной болезни. Мы, духи, мчащиеся сквозь года, знаем все, от корки до корки.-существо взмахнуло рукой и перед Элленом возник образ маленького мальчика в залатанной старой одежде. Мужчина оступился, упав на пол. Существо насупилось и вторым взмахом руки поставило его обратно. – Присмотрись. Что ты видишь на его лице. – оно обратилось к Эллену, указывая ему на мальчика. Эллен неуверенно, с подозрением, подошёл к нему и взглянул прямо в глаза, наклонившись так, чтобы их лица был на одном уровне.

– Он будто очень сильно страдает. Что с ним? – Эллен был рад, что может снова говорить.-И что вообще происходит? Разве такими должны быть сны после смерти? Я правда умер?

Существо закатило глаза и толкнуло его, опрокидывая на внезапно возникший откуда-то стул. К удивлению, он был самым обычным и никак не вписывался в атмосферу торжества и величия. Правда ремни, скрутившие его, были доработкой таинственного существа.

– Это что, стул из моей квартиры?

– Замолчи, иначе умрёшь уже сейчас. – огрызнулось существо. – Я продолжу. Ты прав, мальчик страдает. Умер трагичной смертью и обернулся духом, несущим за собой тысячи, десятки, сотни тысяч смертей. Из-за него ты умрёшь в прошлом и умер в будущем. А теперь я ухожу. Запомни его, запомни то, что он сделает, запомни, что тебе надо спасти свою шкуру и город, где твоя шкура через три месяца будет погребена вместе с телами твоих друзей на городском кладбище. До встречи в прошлом.

В миг все пропадает, рассыпается на миллионы осколков и Эллен падает в пустоту, которая пожирает его, унося с собой в мир, неизведанный ему.

– Скажи спасибо, что я тебя не сожгла. – напоследок крикнуло существо в пустоту, возникнув над чернотой в обличии пожилой дамы. На этом сон мужчины оборвался.

Эллен приоткрыл ещё тяжёлые веки и взглянул вокруг. Место, в котором должен был проснуться мужчина, оказалось совсем не таким. Вместо ламп в больнице помещение освещал тусклый свет свечи. Стоя в подсвечнике на деревянном столе, она догорала. Капли воска скатывались по подсвечнику на стол. На нем была уже целая лужа застывшего воска. Эллен лежал на совсем старой койке. Матрас представлял из себя ткань, набитую перьями. Хан ощущал это своей спиной. Вместо одеяла его укрывала тонкая парчовая простыня. Видимо, хозяин этого дома совсем нищий, раз вместо нормального освещения у него свечи, а вместо кровати доска с простынями и матрасом из перьев.

Эллен приподнялся и оглядел комнату ещё раз. Он пытался вспомнить сон, снившийся ему, но вспомнил только ощущение падения и чувство долга, которое, возможно, преследовало его весь сон и осталось с ним после его пробуждения. Он заметил на столе возле свечи обтесанную каменную статуэтку, – будда. Возле стола стоял стул, а на нем висела одежда. Эллен только сейчас понял, что сидит в одной нижней рубашке и штанах белого цвета… На стенах слева от койки висели шкафы из тёмного дуба. Они были старые, как все в этой комнате, и дверцы, висевшие на честном слове, не закрывались. На этом ока все. В комнате было мало вещей, но некуда было разбежаться при всем этом. Она была маленькая, будто коморка. Эллен встал и, надев свои одежды. Направился в одну из дверей. Их было две. За одной дверью была кухня намного просторнее, чем комнатка, где проснулся Хан; за другой дверью оказался выход на улицу.