Из мыслей рождаются действия, и способ мышления – один из важнейших компасов, который указывает направление этих действий. Когда вы предлагаете лошади какой-то тип отношений, он подразумевает целый поведенческий комплекс, своего рода негласные правила, связанные внутренней логикой. Эту логику нам предстоит раскрыть.

На самом деле, говоря в Первой части книги о Западе и Востоке, я немного слукавил. С одной стороны, действительно, ярчайшими индикаторами двух типов мышления явились Великая Хартия Вольностей и Яса Чингисхана, провозглашенные почти одновременно, в 1206 и 1215гг., соответственно. Первая наделяла человека правами и давала множество свобод личности, а вторая утверждала, что у человека нет никаких прав, и он полностью зависит от чужой воли. С другой стороны, буддизм и даосизм – явления, хоть и важные, но скорее индивидуалистические, наложенные на более древнюю коллективистскую основу, более точным выражением которой, стало конфуцианство. И, разумеется, лучший пример его – это Китай. Весь Восток заимствовал китайскую культуру, поэтому вполне справедливо экстраполировать многие китайские черты и на другие страны этого региона, тем более, что эта страна существует уже тысячи лет. Все империи разрастались и разваливались, но лишь Китай пережил их всех, потому что всегда следовал главному принципу объединения: он никогда никого не принуждал вступать в свои ряды, не навязывал язык, а лишь предлагал культуру и порядок. Китайцы невероятно меркантильны и прагматичны, но понимая, что война, в долгосрочной перспективе, приносит больше убытков, чем выгоды, они всегда старались решать вопросы путем переговоров, делали щедрые инвестиции в те народы, которые входили в состав государства и всегда выполняли свои обещания. Даже если на коротких временных промежутках это экономически обходилось очень дорого, зато в на протяжении сотен лет давало более качественный и стабильный результат. Китай никуда не спешит!

Ведь и ограничения разными людьми воспринимаются по-разному. Для одного отсутствие информации о мире – катастрофа, а для другого вполне оправданный шаг. К примеру, китайцы вообще не обратили внимания на введение социальных рейтингов и тотальный электронный контроль государства, потому что такая система была всегда. А те, кого это не устраивало, уехали на Запад, потому что никакой потенциальный выигрыш не заставит индивидуалиста принять главное ограничение конформистской культуры – цензуру. Цензурирование предполагает, что все должно проходить через фильтр общественных норм: длина юбок, цвет волос, внешний вид всадника, требования к амуниции лошади, последовательность и строгость техники исполнения, тема и форма выражения произведения…

Стоит заметить, что критика и цензура направлены в противоположные стороны. Задача критика, обладающего вкусом и знаниями – улучшить качество произведения, показать его с наиболее выигрышной стороны. Если видение критика и художника расходятся, то всегда можно подискутировать или поискать другого сотрудничества. А вот задача цензора, обладающего властью (пусть только моральной, как бабушки у подъезда) – угодить идеологии или начальству. Часто цензор стремится не пускать, запрещать, резать и т.д., подогнать под стандарты, то есть сделать произведение максимально посредственным. Как написано у Иосифа Бродского:

Увы, как мы помним из правила Даннига-Крюгера, чем ниже уровень, тем выше самомнение, и тем больше желание запрещать. Поэтому в цензоры обычно попадают именно посредственности и, даже если они когда-то обладали вкусом и смелостью, то это быстро исчезает. К примеру, в современном Китае настоящие историки не могут существовать. Задача историка, как ученого, сомневаться и докапываться до истины, но в стране, где власти насаждают официальную позицию по всем историческим вопросам, соглашательство и цензура на корню уничтожают любые попытки узнать правду. Конформистов в принципе не интересует правда, их интересует согласие. С чем согласно большинство или руководство, то и считается правдой. В результате в Китае существует мифологическая история – набор баек, не имеющих никакого отношения к реальности. Тоталитарное государство – это всегда мифология, стремление изолировать систему от внешних воздействий, потому что только так можно ей управлять.