На праздник Седьмое ноября съездил на побывку домой. У родителей все в порядке. Сестричка благополучно учится в девятом классе. Наш страшный директор школы, который Анатолий Макарович, в ней души не чает за способности к математике. Одноклассники – с ними у нее все нормально. Не то, что у меня. На школьном вечере она даже пела в школьном ансамбле. Не зря в музыкальной школе училась. Еще-бы, на олимпиаде по фортепиано заняла первое место. Ее сразу в Казахскую консерваторию пригласили. Без экзаменов. Отказалась, умница.

Вот только мой магнитофон оказался заметно поюзаным. А некоторые записи вообще пропали. Пришлось инструмент с собой в институт забрать. Жалость к технике задавила. В придачу повез конфетки, банки с тушенкой, ну и дефицитное горючее, как без него.

Прибыл в нашу общежитскую комнату изрядно загруженным. Сразу за мной приехал Серега Сабуров. Ему вообще каждый выходной можно было ездить домой в Полевской. Всего пятьдесят километров от Свердловска. Вся комната очень высоко ценила его поездки. Причина веская – привозил много колбасы, благо его родители на колбасном заводе работали.

Естественно, в первую очередь, что? Правильно, колбаса. Сегодня ветчина рубленая свежайшая. Батон огромной толщины. Запах моментально слюну вышибает.

Нарезаю хлеб, берусь за колбасу. А длины ножика на всю толщину продукта не хватает. Куски неаккуратные получаются. Серега не выдержал такого издевательства, выхватывает у меня нож, резко и очень неудачно: за лезвие ухватился. Как раз в тот момент, когда я вел ножиком. В результате лезвие прошлось по четырем пальцам. Кровища хлынула. Один болельщик заорал:

– Скорую!

Другой вопит:

– Жгут и бинт!

Серега тупо смотрит на это безобразие и не понимает, что же делать? В конце-концов приняли мой вариант: страдалец уселся на стул и поднял руку над головой. И ведь перестала кровь бежать. Благо рост парнишки под метр девяносто и ручонки длинные, как у гориллы.