– А тебя, соска, никто не спрашивал, – бросает он более чем презрительно, будто я и правда пустое место.

Соска?!

– Следи за языком, – предупреждаю, выплёвывая слова с особым ударением на согласные.

– А ты чё, лань, ожила, смотрю? – Шведов вальяжно отталкивается от машины и подходит ко мне вплотную. Смотря в глаза сверху вниз, произносит агрессивно, но не мне: – Я. СКАЗАЛ. СВОБОДНЫ!

Сообразив, что женишок точно не в себе, инстинктивно делаю шаг назад.

– Я никуда с тобой не поеду, мне нужно вернуться в университет, – повернув голову, вижу удаляющихся мужчин. Воздух вокруг начинает сгущаться, становясь тяжёлым и вязким. Лёгкие забиваются; можно подумать, невидимые руки сжимают их, не позволяя сделать вдох.

– Как же ты меня заебала! – Демьян закатывает глаза. Парень резко выставляет руку и хватает меня за волосы пятернёй. Не успеваю отскочить, оказавшись в жёстком захвате.

– Отпусти! – ошарашенный вопль вырывается из горла. Я хватаюсь ладонями поверх его руки, пытаясь отцепиться, но наши силы не равны. Жених уверенно тащит меня к машине, невзирая на сопротивление.

– Завались! – шипит он, наклоняясь ближе к уху. – Или я тебя щас вырублю!

– По-мо-ги-те! – плевав на угрозы, мой отчаянный крик разлетается на всю округу, но помощи ждать неоткуда. Вокруг ни души.

Рывок и тупая боль пронзает висок, оглушая. Демьян безжалостно ударяет меня головой о капот машины.

Перед глазами тотчас начинает всё плыть, а тело обессиленно обмякает, отказываясь функционировать. Я борюсь с сознанием, стараясь не отключаться, но пульсирующая агония перекрывает всё вокруг. Я осознаю, как меня закидывают в машину, но сопротивляться не могу.

А дальше лишь кромешная темнота…

***

Боль.

Она расползлась по всему телу, как проклятая зараза, и отказывается уходить.

– М-м-м… – прикладываю неслушающуюся ладонь ко лбу, восстанавливая в памяти цепочку событий. Глухой звук шагов на фоне и стук посуды не дают сосредоточиться, но я упорно пытаюсь. Помню музыку: она обволакивала, проникала в каждую частичку, успокаивала. Это было приятно. Потом звонок, чувство волнения и страха… Демьян.

Удар – и всё обрывается.

В ужасе распахиваю глаза, судорожно делая вдох ртом. Зрение отказывается моментально фокусироваться, всё плывёт, но несмотря на это нависающую фигуру над кроватью я узнаю из тысячи. Шведов стоит напротив, прижавшись спиной к большому тёмному комоду. В просторной спальне стоит полумрак; слабый луч света пробивается сквозь прикрытые шторы.

Дурное предчувствие забирается в подкорку, но я боюсь озвучивать его даже мысленно. Голый Демьян, на котором нет ничего, кроме замотанного на бёдрах белого полотенца, презрительно смотрит на меня… лежащую на мягкой постели. Со светлых волос стекают мелкие капли, как после душа. Жених отпивает янтарную жидкость из прозрачного бокала.

Меня бросает в дрожь. Крупные мурашки расползаются повсюду, когда, собравшись с силами, сажусь и дрожащими руками отодвигаю одеяло, осматривая себя.

Нет! Нет! Нет!

На мне нет одежды, и нижнее бельё тоже отсутствует. Я абсолютно голая. Боже, неужели он…

– Ты… меня… изнасиловал? – бледное лицо искажает гримаса ужаса, отражающаяся в круглом настенном зеркале за мужской спиной. Сжимаю края одеяла покрепче; можно подумать, это исправит произошедшее.

– Нахуя я всю эту кашу заварил? – невнятно цедит блондин, смотря на меня с отвращением.

Слёзы отчаяния собираются в глазах с мигом подступившим к горлу комом. Поднявшись на колени, прижимаю одеяло к груди, словно щит.

– Ты меня изнасиловал?! – повторяю уже с нотками истерики.

Голова гудит; ощущение, что меня пинали по ней толпой.