– У тебя еще будет шанс осознать свою судьбу. Ведьма отыщет, в какую бы яму ни зарыл ее твой народ.

«Сомневаюсь, Кая, сомневаюсь», – подумал я, но вслух говорить ничего не стал.

Голоса становились все громче. Видимо, мы подходили к логову ведьмы. Даже на лице голема, которым управлял Путник, читалась явная неприязнь. Может быть, именно поэтому он решил отвлечься и временно перенести свое внимание на эту куклу-марионетку? Сдается мне, это так.

Теперь до меня доносилась не состоящая из хаоса звуков неразборчивая речь, а вполне отчетливые и различимые слова. «В-о-о-о-о-т он, – протянула ведьма, – сын своего отца, сын своей матери! Наконец-то пришел, а мы уже давно ждали. Не волнуйся, не бойся, иди к нам. Хватит прятать ее, она больше не может скрываться». «Не может скрываться кто?» – подумал я, но ответа не последовало. Ведьма еще раз сорок успела сказать, что ждет именно меня, прежде чем Путник объявил, что мы пришли.

– Вы слышите, что она говорит? Она зовет именно меня.

Кая удивленно уставилась на меня, а Путник сказал:

– Для каждого из нас у ведьмы заготовлена отдельная речь. Хотя в моем случае она просто издевается. И, видит черт, ничем ее не заткнуть.

– А ты, Кая, слышишь? Что она тебе говорит?

Кая недовольно поморщилась, но все же сказала:

– Говорит, что я слишком впечатлительная и своевольная девчонка. Что не стоит мне так переживать по поводу утраты собственной свободы. А еще говорит: «Мне-то видней», а потом смеется. С удовольствием заткнула бы ей рот кляпом. Может, захватишь с собой какой-нибудь кусок тряпки? – с надеждой спросила Кая.

– Видимо, мне все-таки придется туда идти, – без особой радости сказал я.

– Во-первых, ты обещал подарок для Города, во-вторых, ведьма, по всей видимости, приглашает войти только тебя, как приглашала войти несколько раз и меня, прежде чем я это сделала. Ну а в-третьих, тебе же нужна сила, чтобы одолеть Румаи? Как только ты прикоснешься к своей судьбе и поверишь в ее существование, сил прибавится, это я тебе обещаю.

Слова Каи звучали убедительно, но я отказывался верить в судьбу до последнего. Ну не получалось, и все. Сила, пожалуй, самый весомый из аргументов. И ради силы стоит пожертвовать такой ерундой, как свобода. Мне, логику, неведомо это понятие, а потому легче принять решение.

Путник привел нас к огромной чернеющей изнутри трещине в стене одного из домов. Уверен, зайди я с другой стороны стены – не обнаружу никаких следов разрушения. Эта межпространственная ворожба может принадлежать только существу, наделенному частицами Механизмов Времени. Ибо никто, кроме логика, не сможет понять суть этого процесса настолько, чтобы открыть брешь. Однако такого логика надо еще поискать, и не в Пирамиде, а во времени. Тогда, действительно, появится шанс.

– Довериться скиталице, тем более интуитке, это уму непостижимый поступок для меня и всех логиков в моем лице, – с досадой произнес я, стоя рядом с входом в пещеру ведьмы и ощущая, вопреки своим ожиданиям, не сырость, исходящую изнутри, а теплоту.

– Ты ведь понимаешь, что уже не являешься тем, кем был раньше? – спросила Кая.

– Тебе лучше оставить свои попытки завербовать меня, скиталица.

– Я и не пытаюсь, – фыркнула Кая. – Просто судьба выше и лучше того, что у тебя есть сейчас.

Отвечать я не стал. Что толку спорить. Она будет гнуть свою линию столь же долго и упрямо, как гнет ее ведьма. В этом они сильно похожи – обе сумасшедшие.

Город Путник с немыслимо упрямой девчонкой остались стоять за моей спиной, в то время как я проваливался в темноту пещеры, постепенно забывая все на свете. Я больше не помнил, ни как меня зовут, ни кто я такой, где жил или кого знал. Только звенящая пустота внутри и больше ничего. Абсолютно ничего.