– Что за чёрт, – ошарашенно молвил кто-то в эфире, – имперец во главе строя мятежников! Откуда они тут вообще и кто это???

– Ах ты резвая псина, – с тёплыми нотками в голосе похвалила атакующего Катерозе, – успел-таки и сюда уже…

– Спасибо, милая, я скоро за тобой, – совсем спокойно пропел новый голос, очень напоминавший тот, который был нынче весь вечер на связи, – ты даже не успеешь и соскучиться. Я не вступаю в безнадёжный бой…

– Ты просто в – бой, а дальше – как получится, – подхватила тем же тоном миледи. – Быть по сему, прикончи их.

– Слушаюсь, командор! – задорно прогремело в ответ. – Белая лилия, вперёд, отутюжим ублюдков, что служат отцу лжи!

Внизу началась натуральная свалка – с земли взмывало то и дело некоторое количество чёрных кораблей, пытаясь атаковать пришельцев, те же явно получили разрешение не жалеть боекомлект… «Изольда» плавно уходила прочь, в темноту ночи, проходя насквозь редкие облака. Довольно скоро в эфире остался только треск помех и редкое шуршание возмущенной ионосферы планеты. Сонный Один под ней даже не особо мерцал огнями, будто потерял интерес к одинокой рукотворной ночной птице. А та вдруг осторожно, но крепко взяла кривую огромного радиуса, и пошла по ней, неторопливо держась, чтоб не завалиться в сторону.

– Что это ты делаешь? – не удержался от недоумённого вопроса Миттельмайер.

– Я не хочу пройти под зоной, где течёт девяноста мегаампер, – спокойно ответила Катерозе. – Нам с тобой ничего, выпьем пару кружек кофе потемнее, и баста, а вот у кого голова болит, тот может микроинсульт заработать спокойно. Или ещё какую пакость, вроде остановки сердца. А взлетать выше её – ловить лишнюю радиацию над плоскостью пачки магнитосферных суббурь, к чёрту такое удовольствие.

– Прости, – только и нашёлся он, что сказать.

– Да ладно, твоя фамилия ведь не Акасофу, – добродушно фыркнула леди фон Кройцер, – ты не обязан это помнить.

Через несколько вполне себе тихих минут Катерозе почти неслышно щёлкнула блоком связи:

– Пауль, что там делается без нас?

– Мастер-класс твои парни показывают, любуемся все, – тут же отозвался Оберштайн вполне себе невозмутимым тоном. – Им хватает работы – ощущение, что сюда свалилась вся мразь с целого сектора центральных систем, за месяц они собирались незаметно, что ли.

– А я говорила, что это возможно, – не сдержалась она. – Ладно, тогда я ухожу вовсе на нейтральную полосу с букетом, как и планировалось поначалу. Появитесь, когда отмечусь сама, не доверяю я местным коновалам.

– Что, совсем скверно?! – не сдержался уже Оберштайн. – Отмечайся чаще в таком случае!

– Не совсем, но мне нужно поработать, – деловым и медлительным тоном ответила Катерозе. – Не нервничай понапрасну.

– Хорошо, – бесцветно бросил тот и отключился, но Миттельмайеру показалось, что собеседник был рад услышанному.

«А разве я был бы не рад? – подумал Ураганный Волк. – Он прав, без миледи мы бы уже все пропали тут, ни черта толком не успев». Катерозе едва-едва, но различить всё же было можно, напевала себе под нос, полностью увлечённая работой:

– На клинке меж адом или раем, как канатоходец на краю, что пою – давно не выбираю, выбираю то, что не пою, – потом, поле паузы в несколько секунд. – Начерно тасуется колода, крапленые карты у судьбы, если где мерещится свобода – вслед за ней появятся гробы. Ага. Помещаемся… Хорошо, – заметила она самой себе.

«Изольда» плавно, но по-деловому неумолимо пошла вниз, куда-то к ночным аллеям и лужайкам, в темноту. Ещё через несколько минут она совершенно ровно встала, едва заметно дрогнув. Оставив включенным сканер, что показывал обстановку в этом месте, её капитан едва ли не мгновенно выскочила из оплёток кресла и метнулась к спящему гостю. Снова проверив губами его лоб и виски, она вздохнула с некоторым облегчением.