Через полчаса адреналин отпустил Германа и он начал задыхаться и, перейдя на шаг, сделав буквально пару шагов, осел, схватившись за грудь.

– Что? – Дин попытался его поднять за шиворот.

– Не… Могу… Больше.. Огонь… Горит все… В груди… – тяжело вдыхая, прохрипел Белый.

– Надо! Надо идти! Мы пробегали мимо религов, они могут передать наше направление. Надо уйти в сторону и запутать шаги. Вставай!

– Не… Нет… Не.. Могу. Правда… Горит.. – Герман хватал ртом воздух.

– Вижу бойцов Ордена за нами! – крикнул Тик и подмигнул быстро обернувшемуся Дину.

Это помогло. Опираясь на Дина, Герман, подхваченный новой дозой страха и адреналина, спотыкаясь и хрипя, но все же поднимая ноги и смотря перед собой в землю, побежал туда, куда его вел за шкирку Дин.

Его хватило еще на пятнадцать минут, после чего он просто упал на землю.

– Дыши. – Дин присел рядом. – Спокойно дыши, не глотай. Ровнее дыхание.

– Жж.. ет..

– Да, жжет легкие. Это нормально. Жить будешь. Отдышись. На, попей. – предложил было Дин Герману воду, но, взявшись за флягу, понял, что она пуста. Тик протянул свою. Белый без предыдущей брезгливости прильнул к фляжке и жадно начал пить большими глотками. Дин отсчитал четыре и отобрал воду.

– Много не стоит в таком состоянии. Идти можешь? – Герман кивнул головой.

Дин помог ему подняться и, подставляя руку, повел его дальше.

Начало темнеть. Вряд ли поиски будут проходить ночью. С другой стороны и им не следует идти ночью. Тем не менее, Дин вел их еще полтора часа, меняя резко направление и делая большой крюк. Придется идти дольше, но зато это обезопасит понимание их направления.

Когда уже стало совсем темно, Дин свернул к девятиэтажке.

– Проверь куда нам. – он посадил Германа на бетонную плиту.

Тик пробежал несколько подъездов и вошел в самый дальний. Белый сидел молча, восстанавливая дыхание, и это очень нравилось Дину, который пытался по звукам и шорохам в тишине и ветре определить, не следит ли кто-то за ними.

Послышались тихие шаги со стороны последнего подъезда и через минуту подошел Тик.

– Пятый этаж, квартира слева. – прошептал он.

– Ну пошли, Герман… Сергеевич.

Расставив ловушки на площадке и забаррикадировав входную дверь они расположились в большой комнате. Здесь была пыльная раскладная софа, два кресла, шкафы с одеждой и шкаф с расставленной на полках, покрытой толстым слоем пыли, посудой с нарисованными цветами.

– О! Это супер! – Дин сильно обрадовался найденным свечам в одном из ящиков шкафа.

Герман опять полулежал в кресле в темноте.

Дин задернул шторы, отметив, что в некоторых окнах домов мерцает свечение. Значит их свет тоже не привлечет внимания. Взял тарелки из шкафа и, полив воском от подожженной свечи, установил на них свечи. Комната озарилась прыгающим теплым светом.

Дин завалился в кресло и посмотрел на пляшущие огоньки свечей, перевел взгляд на Тика, вгрызающегося в кусок мяса.

– Ладно. Я тоже хочу. Давай. – отозвался Герман, поднимая голову со спинки кресла.

– Уверен? – добавил в голос сарказма Дин.

– Да, да. Не выброшу, не парься. – в тоне Германа чувствовалась безысходность.

Дин вытащил завернутую в пакет порцию собачатины и отрезал ножом немного Герману.

– Пока вот столько, а то мало ли. Потом еще дам, если понравится.

– Не понравится. Но вариантов нет. – огрызнулся Белый, взяв мясо.

– Так что с Орденом-то у вас не сложилось?

Герман откусил от куска и с брезгливой миной жевал мясо:

– Мешают они нам. Не боятся, не уважают, как другие. И умные, сука, слишком, в отличие от остальных зверушек. – он глянул мельком на Дина. – Ну тебя не имею в виду, конечно. Хах, я так, образно, по привычке.