Но шутки шутками, а в деревне всё-таки лучше иметь какую-нибудь хоть маленькую собачонку, чем без нее обходиться. Чтобы она оповещала хозяев по всякому тревожному поводу. Иначе в недрах своего уютного жилища ты ни в жизнь не услышишь, как во двор через запертые калитки проберутся злоумышленники, и не узнаешь, зачем они проделали эту небезопасную операцию, пока не досчитаешься какой-нибудь алюминиевой кастрюли или старого газового баллона. Они же, эти архаровцы, не станут, как друзья-приятели, названивать тебе по сотовому телефону, стоя у калитки. Они подло и молча просочатся в щель и оставят хозяина без граблей, мотыг, лопат или чего посущественнее. А без этого всего – всё! Каюк! Огород останется неухоженным, а без огорода – голодная смерть. Потому что без него в деревне не прокормишь ни себя, ни ребёнка, ну никак: работы нет, зарплаты мизерные. И вот потому те, у кого есть на цепи свирепый пёс, спокойны и счастливы. Они, зная о своей защищённости, с высокомерным пренебрежением поглядывают на соседей. А те, у кого нет лохматого друга, грустят и озабоченно вздыхают, мечтая о нём даже во снах.

Ну как же без пёсика! Кто хочешь, заходи, что хочешь, бери! Пробирайся хоть в дом, хоть в погреб с припасами, и никто даже не тявкнет, а уж если и мужчины в доме нет – впору караул кричать от беззащитности и ужаса перед этой беззащитностью. Будут грабить и измываться – никто и не услышит.

Так что нужен пёсик, решила Таня, просто необходим в хозяйстве. Но маленький, чтобы ел не много и был симпатичный. И чтобы обязательно мальчик.

– Да, мама! – согласилась дочка Регина. – Нам очень нужен пёсик, такой маленький и пушистый. Ну очень-очень нужен!

– Ну пойдём, приготовим ему домик.

– Ура!

– Ему же надо место, где он будет жить?

– Ура, ура, ура! А как мы его назовём, Шарик?

– Не знаю пока. Давай придумаем.

– Мы назовём его Мухтар, как в кино, да?

– Он маленький, на Мухтара совсем не похож. Уж лучше Шарик.

– А Рекс? На Рекса он похож?

– Вряд ли, я же говорю: он ма-а-аленький. Ну что ты прыгаешь вокруг меня, помогай, что ли!

– А Тузик! На Тузика он похож?

Они наскоро соорудили некое подобие собачей конуры, постелили в ней на пол старое одеяло и пошли к знакомым за собачкой.

– Ему уже около года, – сообщили те. – Спокойный, умненький, но на цепи никогда не сидел.

– А как его зовут? – Регина радостно разглядывала пушистый светло-серый комок.

– Пушок.

– Пушок!? – она весело засмеялась. – Но так же кошек называют, а он – собака!

Хозяйка слегка смутилась.

– Дети назвали так, – сказала она. – И он уже привык к кошачьему имени.

– Но он же собака! – по-прежнему весело возмущалась Регина.

– Регина! – строго произнесла Таня. – Перестань. Тебе же сказали, что он давно привык к этому имени. Мы уже не можем назвать его по-другому, потому что новые имена дают только очень маленьким существам.

– Ну ладно, пусть будет Пушок. – Девочка радостно запрыгала рядом, приговаривая: «Пушок, Пушок!»

– Ой, ну спасибо вам, – слегка волнуясь, произнесла Таня. – У меня никогда раньше не было собаки, я и не знаю толком, что с ней делать.

– Девочку вон какую хорошую вырастила, а с пёсиком тем более справишься. Это не сложнее и почти то же самое – всего лишь посади на цепь и не забывай кормить.

– Говорят, чтобы собака пришлась ко двору, надо что-нибудь за неё дать. Вот, возьми пятачок.

– Пушок, Пушок! – напевала Регина.

«Ну вот, – радостно думала Таня, глядя на притихшее в корзине существо, – теперь и у меня будет настоящая собака, как у всех. И даже лучше. Вон он какой симпатичный, пушистый, а мордочка такая умная, а глазки такие чёрненькие пуговки, и так они жалобно смотрят. Ну какая прелесть, ну какой он хороший!»