– Я увидела её, – прошептала она. – Такую неистовую, хаотичную, словно сама магия соткала её из своей энергии. Такую опасную, но такую притягательную. Словно если ты станешь обладать ей, ты возьмешь в свои руки всю мощь этого мира…

Она утихла, но глаза её продолжали рассказ, сверкая нездоровым, совершенно безумным блеском. Кэйлан был готов поклясться, что эта девушка глубоко травмирована, отчего что-то в ней переломилось, заставляя медленно сходить с ума. Из-за травм, нанесенных Эгбертом, из-за предательства семьи. Что-то в ней сломано, глубоко внутри. Что-то, что уже вряд ли можно починить или исправить. Но её целителем стала Марион, хотела она этого или нет, своими действиями она сделала так, что стала единственной, в ком Мойра теперь видит смысл. Та, кому готова поклоняться. Марионетка.

Кэйлан сглотнул скопившуюся во рту слюну. Сделал глоток уже остывшего отвара. Облепиха. Видимо одно из многого, что научилась делать Мойра, будучи пленницей Эгберта.

– Как она спасла тебя?

– О, не только меня. Она спасла всех, кого он держал под замком, в виде животных или насекомых, или же просто лишая возможности сбежать. У кого-то было отсечены конечности, а из кого-то просто высасывали магию, считывая его никудышным волшебником. Не знаю уж чего именно она от него хотела, когда пришла к нам. Кажется, это был какой-то предмет… – она задумчиво уставилась в потолок. – Какой-то манускрипт или камень… Извини. – Она засмеялась, нервно перекинув косу с одного плеча на другое. – Совсем забыла… Столько лет прошло.

Кэйлан понимающе кивнул, посчитав что это время и так оставило на ней неизгладимый отпечаток. Незачем мучать девушку и заставлять её вспоминать что именно было нужно Марион от того волшебника. Да и что вообще может быть нужно одной магичке от другого мага? Волшебные зелья? Предметы, наполненные магией? Кто их знает, этих магов.

– Она пришла к нему. Увидела всех нас. Посмотрела на меня и словно сразу же поняла, что этот червь в банке – человек. А я уже тогда знала, что она изменит ход вещей. Эгберт был уничтожен. А мы выпущены на волю. Кто-то ушел, кто-то просил милости быть убитым рукой Марион, кто-то тут же решил закончить свою жизнь самостоятельно. Я была одной из немногих, кто предложил Марион службу. И то лишь потому, что у меня все еще были при себе и конечности, и магия.

– И ты стала служительницей Марион? И чем ты занималась?

– Поначалу мелочи. Узнавала информацию, искала редкие компоненты для зелий, занималась исследованиями. Жила хоть и скучную, но спокойную жизнь вдали от войны. Позже Марион попросила меня о том, чтобы я позаботилась о маленькой девочке, которую она спасла из пожара в Байрице. Так мы и познакомились с милой Энни.

Она хлопнула глазами и улыбнулась. История закончена.

– И всё?

– Да, конечно. А чего ты ожидал?

– Но если этот Эгберт был самым могущественным волшебником, то получается Марион…

– Оказалась более могущественной. Она избавилась от него и спасла нас. Как именно – спросишь у неё сам, если она, конечно, захочет об этом говорить. Я имею право поведать тебе лишь свою часть истории.

– Справедливо, – кивнул Кэйлан. – А то, что ты сказала о… предсказаниях. Ты и вправду знаешь судьбу каждого человека?

– Я могу видеть ход вещей наперед иногда в незначительных для судьбы событиях, могу менять ход вещей. Но я стараюсь не делать этого. От такого знаешь… – она покрутила пальчиком у виска и рассмеялась. – Немного рвётся разум. Знать все события и их вариации наперед – утомительно.

– И Энни это…

– Маккена, вы виделись недавно.

– О Всевышний, сколько лет назад все это происходило?